Надзирательницы грубо торопят. Впереди — мрачные стены приземистого здания, зарешеченные щели — окна камер. Вдруг из-за решетки замечаю взмах руки и родное, близкое лицо… Вера! Вера Хоружая.
Гонят в тюремный корпус. Не успеваю прийти в себя от охватившего волнения, как дверь камеры уже захлопнулась. Нахлынули воспоминания.
…Зима 1921 года. В нашем холодном и тускло освещенном молодежном клубе имени Карла Либкнехта в Бобруйске, как всегда, людно и весело. С группой комсомольцев разбираем пачки книг. В библиотеку входит стремительной походкой хрупкая девушка среднего роста со светлыми вьющимися волосами.
— Здравствуйте! Я Вера Хоружая. О! Как у вас много книг!
Внимательный, сосредоточенный взгляд серо-голубых глаз. Большой лоб. Простая. Приветливая. Весь вечер мы не расстаемся. На другой день уже как давнишние друзья вместе отправляемся на субботник. В изрядно поношенном полушубке, повязанная платком, Вера вместе со всеми комсомольцами расчищает железнодорожные пути, грузит дрова в вагоны. Она трудится буквально до седьмого пота, руки вспухают от холода и напряжения. Всех нас мучительно гложет голод, но не умолкает звонкий заразительный смех Веры, сыплются шутки.
…По улицам города идет ночной дозор. Это патруль частей особого назначения охраняет город от налета белобандитов. Среди дозорных с винтовкой в руках часто можно было встретить и Веру.
А вот она на самой окраине города, на собрании рабочей молодежи лесопильного завода. Вечером ее можно застать в школе ликвидации неграмотности, в политкружке. В нашем клубе она проводит «Вечер вопросов и ответов», собирает вокруг себя подростков и с увлечением читает им книги, пересказывает воспоминания старых большевиков о борьбе против царизма, борьбе в тюрьмах и на каторге.
…Десятки верст шагает она по глухому бездорожью Бобруйщины. В лесу, в зарослях кустарника, у дороги враг нередко подстерегал коммунистов, советских активистов. Но опасность не может остановить Веру. С увесистой пачкой свежих газет ходит она из деревни в деревню. Организует комсомольские ячейки, избы-читальни, кружки по обучению грамоте. Беседует с крестьянами, объясняет им политику партии, смысл происходящих событий. А на обратном пути в город несет букеты полевых цветов. Живую радость доставляют ей лежащие в густых зарослях тростника озера, тихоструйные речки, сосновый бор, поля и луга. Очень любит Вера родную белорусскую природу.
Из деревни возвращается она оживленная, полная впечатлений и энергии. Добывает буквари, книжки по агротехнике, сборники революционных песен и пьес, кумач. Все это отправляет в деревни. Ведет оживленную переписку с Колей Одинцом, Витей Войновым, Ваней Голодко, Петей Печенко и многими другими сельскими комсомольскими активистами.
— Что значительного сделала я? С чем иду сегодня на партийное собрание, и примут ли меня в члены партии? — тревожно думает Вера, делясь со мной мыслями. — Там ведь будут старые рабочие-большевики, заслуженные люди. Они и революцию делали, и воевали на фронтах, и советскую власть установили. А я что? Хочу быть в партии, да и только… Это все, что могу сказать.
Веру Хоружую приняли в члены Коммунистической партии.
Часто мы любили бывать вдвоем, обмениваться впечатлениями, говорить о делах, о прочитанных книгах, читать стихи. Помню, с каким особым трепетом Вера читала Гете:
Она читала так, что чувствовалось, как крепко запали ей в душу мысли великого поэта и как слились с ее собственными стремлениями.
Я шагаю по камере вся во власти воспоминаний. Живо представляются притихшие улицы Минска, по которым мы долго бродили. Ночь. Прощаемся. Но почему-то не уходим. Потом Вера приближается ко мне и проникновенно говорит:
— Если бы ты знала, какой у меня в душе пожар!..
Прошло шесть лет. Мне хорошо знакомо и понятно все, что было в жизни Веры с той поры, как мы расстались, и какой у нее тогда был «в душе пожар». Мы опять вместе. Впрочем, вместе и не вместе. Где ее камера? Как встретиться с ней?
Раскрываются двери. «Spacer!» [93] Быстро выхожу в коридор и — благо нарушения положенного порядка не замечаю — попадаю в объятия Веры. Вдвоем выходим на тюремный двор. Мы задыхаемся от радости встречи. Уйму вопросов надо задать друг другу. Вера хочет узнать столько, что я не успеваю отвечать. Время бежит. Команда: «Заходить!» Ох, как не хочется! Как мало времени нам было дано!