Б.
U
Дели, 22 октября [1949]
Клари
Подруга, это письмо застанет вас по возвращении из Европы. Как бы я хотел оказаться там, чтобы обнять вас прямо на аэродроме! Вызвав острую ревность Макса!
Но тон моего письма не столь легкомысленный. Нужна ваша помощь, подруга. Нужен ваш совет.
Ваше последнее парижское письмо, в котором вы приглашали меня возвратиться во Францию, заставило меня задуматься. Я, наконец, понял несколько вещей, о которых расскажу позже, и решил возвратиться в Париж -- если Макс или вы сможете выручить меня и одолжить деньги на билет в качестве "палубного пассажира" (если только я не смогу найти работу на борту какого-либо грузового судна).
Подруга, мне очень нелегко затрагивать при вас эти "вопросы о деньгах". Я говорю вам об этом искренне и просто и думаю, что вы также просто мне ответите, если это вас затруднит или побеспокоит. Я очень дорожу тем, что вы всегда отвечали мне с полной искренностью, без стеснения.
Тем не менее, я написал Беку -- это агент "Морских перевозок" в Мадрасе и мой друг -- попросив у него, если это возможно, найти "ультра-экономичный" способ переправить меня во Францию из Карачи (порта, наиболее близкого к Дели и, следовательно, наименее дорогого с точки зрения финансов). Я также сказал Беку, что решил -- видя свою ситуацию -- путешествовать как "палубный пассажир" и был бы не прочь оплатить свою поездку какой-нибудь работой: "стюардом" или кем-то ещё. Словом, я планирую отчалить, самое позднее, в январе. Ожидаю ответа от Бека.
Я планирую январь как дату отъезда потому, что требуется отработать необходимые сроки перед тем, как покинуть Посла (две недели), и потому, что я обязательно хочу провести месяц в Алморе перед тем, как окончательно покинуть Индию. Мне дорого это пребывание в Алморе по трём причинам, главной из которых является полная дезинтоксикация. Нужно поднакопить немного здоровья, прежде чем атаковать Париж, а я в данный момент в плохом состоянии. К тому же, я дорожу полученным в Алморе опытом, как "подтверждением" моего вкуса к живописи через ожесточённую работу рядом с Брюстером. Наконец, я хочу возвратиться в Алмору из-за дружбы с Брюстером и по поводу его "плана Ашрама". Этот человек обладает удивительным знанием о жизни, и мне нужны его советы и даже, признаюсь, его посвящение в духовные вещи, интересующие нас обоих.
Как только я завершу опыт Алморы и поправлю здоровье, я помчусь в Карачи, дабы надолго остаться с вами, прежде чем сесть на корабль... потому что, кто знает, когда мы ещё увидимся. Всё это должно произойти в начале января, если вещи устроятся так, как бы мне хотелось.
Теперь скажу о причинах, толкающих меня на то, чтобы покинуть Дели в самые короткие сроки:
Во-первых, моё положение невыносимо. Я веду глупейшую жизнь. БЕСПОЛЕЗНУЮ. Это даже не жизнь, но всего лишь прозябание. Я просто-напросто ТЕРЯЮ своё время. Для того, чтобы забыть об этой бесполезности своей жизни и выдержать существование в среде выдающихся кретинов, у меня есть только одна возможность: курить. Чем дальше я захожу, тем более я отравлен. Что-то мне подсказывает, что нужно как-то на это реагировать, причём, быстро, если я не хочу полностью утонуть. (...)
Прежде, чем закончить это слишком длинное письмо, хочу поведать вам весьма забавную историю: как я уже писал в последнем письме, Посол Д.Л. обвинял меня в дурных манерах. Л. продолжил расследование на мой счёт и в результате доноса узнал, что я проводил каждую ночь за курением опиума с моим другом Бернаром. Л. также узнал, что Б. организовал настоящую "курильню", где каждый вечер встречались довольно крупные фигуры, среди которых два уважаемых члена его собственного Посольства. Посему Л., который обожает "дипломатические" истории, был в восторге от этих открытий и готовился устроить большой скандал. Тем более, что он ненавидит этих двух деятелей своего Посольства. Дабы придать скандалу больший вес, Л. созвал "курильщиков" -- за исключением меня -- и обвинил их в том, что они толкают "юное и беззащитное существо на путь гибели и порока" ("юное существо" -- это я!). Поразив мир актом своей высшей добродетели, Посол потребовал от каждого из "курильщиков" приложить все усилия, дабы "отвлечь меня от наркотиков", в противном случае они будут нести "ответственность за упадок моей нравственности и разрушение моего физического здоровья". Конец первого Акта. Акт второй: мой друг Б., поговорив со мной, находит Посла и говорит ему, что для меня нет иного способа бросить курить, кроме как покинуть Дели и сменить атмосферу. Таким образом, мой друг Б. заявляет Послу, что ежели тот настолько обеспокоен моим здоровьем, то моё здоровье в его руках. Что я мог бы пройти дезинтоксикацию только если он позволит мне уехать из Дели. Конец второго Акта. Акт третий. Посол принимает меня в "исповедальне". Я "признаюсь" ему, что курю и что готов отказаться от наркотика, если он отпустит меня на свободу. Поразмыслив, Л. отвечает: "Понимаете, мне было бы очень неловко и принесло бы большие неудобства, если бы вы оставили моего сына посреди учебного года. Прошу вас, останьтесь. Вы должны курить поменьше, сократить ваши дозы. Но я разрешаю вам курить у себя в вашей комнате. Постарайтесь выкуривать не больше десяти трубок в день". !!! Конец. Такая вот "пьеса о нравственности".
Словом, теперь я хочу покинуть Дели и возвратиться во Францию, потому что я хочу что-нибудь СДЕЛАТЬ, попытаться -- как вы мне писали -- жить в некотором роде "как все". Просто жить в контакте с этими тысячами вещей, которые будоражат ум и провоцируют творческую активность. Я хочу писать. Я хочу рисовать. Я хочу целовать девушек и немного побыть "молодым" -- я не имел моментов молодости с окончания войны. В числе моих проектов либо зачисление в Академию Искусств, либо присоединение к Барону. Тем хуже, если я не прав. Тем лучше, если придётся бороться. Лучше смерть от голода, чем это мещанское болото, подстерегающее меня здесь. (...)
Счастливо.
Б.
U
Алмора (без даты)
Бернару д'Онсие
(Сатпрем резко отказался от опиума
после того, как однажды вечером вдруг решился и сел
на поезд в Алмору.)
Старина Бернар,
Я долго медлил, прежде чем написать тебе, но только сегодня я прибыл в Snow-View: я просто подыхал в течение четырёх дней, один в Dak Bungalow
Теперь всё хорошо. Я устроился в студии этого восхитительного старичка, Брюстера, на холме посреди девственного леса -- кедры и мимозы -- на высоте две тысячи метров.
............
В следующий раз напишу подробнее.
Твой искренний друг
Б.
U