Как доверенное лицо Матери, Сатпрем сумел в течение почти семнадцати лет скрупулёзно собрать её "Агенду" трансформации нашего вида, в котором столь мало человеческого; его перо, имеющее силу проникать в простую суть вещей и обращаться к завтрашнему миру, затронуло через его книги множество искателей правды. Если эти Письма Непокорного для нас и бесценны, то именно потому, что они заставляют ощутить и хотя бы немного пережить этот сорокалетний путь, более важный и осмысленный для нашей эпохи, чем поиски мифического Грааля или даже увлекательные приключения, описанные Жюлем Верном: это шаги человека, который, выйдя из объятий смерти в двадцать два года, "находился в состоянии непрерывного поиска во чреве дьявола ли, богов ли; и, реализуя высочайший Вызов, двигался к этому тысячелетнему центру, в глубины тела, где покоятся бок о бок то ли вечная Смерть, то ли новая невероятная физическая Жизнь, которая ещё никогда не возникала на Земле, начиная с первых живых существ, и которая создаст -- которая уже СОЗДАЁТ -- Человека грядущего тысячелетия на последнем пике эволюционной волны".
Мишель Данино.
Первый этап
Лагеря-Египет (1943-1946)
11
Второй этап
Индия (1946-1949)
33
Третий этап
Возвращение в Европу (1950)
165
Четвёртый этап
Гвиана (1951)
209
Пятый этап
Бразилия (1952)
249
Шестой этап
Африка -- возвращение во Францию (1953)
323
Седьмой этап
Последний причал в Индии... (продолжение следует)
365
Первый этап.
Лагеря -- Египет
(1943-1946)
[изображение фото Сатпрема со стр. 16]
Сатпрем в 1942 незадолго
до вступления в Сопротивление
(Самое раннее письмо Сатпрема, написанное младшему брату Франсуа во время участия в Сопротивлении за полтора месяца до ареста гестапо, когда Сатпрему было ещё 19 лет. Будучи пресыщен небесно-религиозными яствами своего отца, Сатпрем, в то время ещё призывник Бернар, выбрал Яства Земные Жида (главным образом, их суть) и Вольтера (в полной мере) -- а затем Сопротивление; потому что он ненавидел любые формы угнетения и "сопротивлялся" во всём).
Для Франсуа
(на конверте)
Возьми себе все мои книги. Что касается прилагаемого письма, прочти его через несколько лет, сейчас ты не сможешь его понять.
30 сентября 1943
Франсуа, ты получишь эту записку, если вдруг возникнут "неприятности". Если такое произойдёт, возьми себе всю мою библиотеку; люби книги, это пока ещё наилучшее убежище наравне с музыкой. В этих книгах я нашёл то, что даёт смысл существованию и мотив к действию, а ты можешь найти свою истину; эти книги помогут тебе понять и полюбить жизнь и её многочисленные возможности для переживаний и опыта. Не будь серой посредственностью; не стыдись своих порывов, своего энтузиазма и не слушай тех, кто будет говорить тебе с улыбкой жалости: "Вы молоды -- это пройдёт..." Но не забывай, что есть время для чтения и размышлений, а есть время для действий; эти книги не должны рассматриваться вне жизни, как мутные спекуляции; читай, потом закрывай книгу и действуй в соответствии с принципами, которые ты оттуда почерпнул. Главным образом, никогда не позволяй навязать себе принципов, чтобы потом отказываться от них. Отвергай все традиции, даже некоторые истины, чтобы потом при необходимости снова возвратиться к ним; не принимай ничего до тех пор, пока не проверишь это опытным путём, в эксперименте. С того времени, как я ушёл из дома, я часто вспоминал тебя и говорил себе: если бы я был рядом с ним, я бы сопровождал его, посоветовал бы ему... Вполне вероятно, что если бы я остался в семье, я бы не стал делать ничего подобного и продолжал быть окружённым стеной своего равнодушия (скорее, кажущегося, чем реального) -- это так.
Все эти книги -- не просто умствования неуравновешенных личностей, среди них я обнаружил одну, которая помогла мне раскрыть себя; после прочтения я стал другим, именно эта книга помогла мне отказаться от всего -- семьи, друзей, среды... отбросив все сомнения, чтобы служить своей стране; но она также помогла мне понять, что спокойная жизнь буржуа не для меня. Позволь мне процитировать один из пассажей А. Жида (Яства Земные IV), который выражает мою мысль. "Блажен, кто не стремится ни к чему земному и блуждает с вечным пылом в постоянной подвижности. Я ненавидел домашние очаги, семьи, всё то, к чему стремится человек в надежде обрести опору и покой; все эти бесконечные привязанности, верность влюблённых, приверженность к идеям...; я говорил, что новое, каким бы оно ни было и когда бы ни нагрянуло, должно застать нас абсолютно свободными".
Да, никогда не прирастать к одному месту, не привязываться, не покрываться коркой, всегда быть готовым принять новое в любом виде, быть раскрытым, -- вот мой идеал. Я хотел бы поделиться с тобой своим пылом, своим постоянным желанием всего того, что ново, всего того, что непредвиденно. Я ненавижу любые проторенные пути; люби тропы неожиданные и оттого ещё более восхитительные, ибо мы не знаем, куда они ведут.
Франсуа, дружище Франсуа, я хотел бы научить тебя моей любви к жизни, особенно сторонись всех этих безумцев, отрицающих жизнь, поворачивающихся к ней спиной, не позволяй всей этой банде метафизиков и мистиков овладеть тобой: они не поняли жизнь, они предали своё человеческое предназначение. Жизнь -- штука захватывающая со всеми её возможностями опытов, которые она нам предлагает; всегда будь готов экспериментировать, будь готов к опытам, способным обогатить твою индивидуальность, не пугайся совершать то, что благовоспитанные моралисты называют ошибками и злом, но за исключением ошибок, совершенных по трусости или небрежности; относись с недоверием к установленным моральным принципам, соглашайся только с теми, которые помогут тебе расти. Не будь трусом, бросайся экспериментировать, нужно обращаться с собой так, как химики с неизвестным телом: взять это неизвестное тело и заставить его реагировать с самыми разнообразными ингредиентами; отказаться от ингредиентов, которые не провоцируют никакой реакции и не помогают обнаружить состав этого тела; точно также поступай с самим собой, нужно заставить себя реагировать, войти в состояние "реактивности", помещать себя в ситуации, вызывающие реакцию индивида; и если получена какая-либо реакция, не задерживаться на этом, а стремиться к другим реакциям, к новым опытам. Такой идеал, Франсуа, тяжело реализовать, так как он находится за пределами всеобщей колеи, он предполагает отказ от любого, как материального, так и духовного комфорта, он предполагает расширение и освобождение от любого обывательского существования, он предполагает бродячую жизнь без привязанностей; позволь мне процитировать ещё один отрывок из Жида: