Я мало еще видел город, но кажется, это «очаровательный старик», который созвал к себе молодежь всей Сибири. Если в этом городе я буду получать Твои письма, то я заранее уверен, что даже сумею полюбить эти «Снежные Афины».
Пиши мне, Худыра, может быть, новый путь окажется счастливее для Твоих писем, чем старый. Подумать только, сколько времени я о Тебе ничего не знаю. Как Ты живешь, милая? Над чем работаешь?
Сейчас побегу на почту, может быть, я получу там Твою телеграмму. Потом буду искать комнату. Сейчас я живу в гостинице. Целую Тебя, моя замечательная.
Николай.
Москва,
проезд Художественного театра,
Художественный Театр Союза ССР им.Горького,
Ангелине Осиповне Степановой.
Томск. До востребования. Н. Р. Эрдман.
Пришлось и мне перейти на открытки — в городе нет конвертов. Живу в поисках комнат: плачусь у парикмахеров, останавливаю на улицах прохожих, изучаю бумажки на столбах — все тщетно. Вчера дал объявление в газету, боялся, пропустит ли цензура. Опасения оказались напрасными — поместили целиком. Как видишь, все идет к лучшему, меня уже стали печатать.
Томск мне нравится. Центральная улица похожа на школьный коридор во время большой перемены. Помимо учебных заведений в городе есть цирк, кино и оперетта. В цирке с удовольствием досидел до конца, из оперетты с удовольствием ушел после второго акта, в кино (после «Веселых ребят» — видел в Красноярске) с удовольствием не пошел.
Кстати, о картине — такой постыдный и глупый бред. Неужели нельзя было сделать даже такой пустяковой вещи?
У Диньковых[14] был один раз. Во второй раз не только идти к ним, но даже выйти на улицу не имел возможности. Спасибо, хорошая, за заботы.
Начал хорошо работать. Если не лень, сообщи мне, милая, Твои соображения о пьесе. Хотя бы в двух словах. Целую, Худыра. Николай.
Привет всем. Поцелуй Елочку. Володе писал и телеграфировал — ответа нет. Письма от Тебя еще нет. Будь добра, пришли конверты.
22 февраля
Сегодня получила в театре твою томскую телеграмму, вчера, в тревоге от твоего долгого молчания, звонила Вере. Она сказала, что получена телеграмма о твоем выезде в Омск. Придя домой, вытащила карты, справочники и изучала Омск. Сегодня сижу и вновь изучаю Томск. Неизвестно, что ждет тебя в новом городе, какая жизнь сложится у тебя в дальнейшем, но я бесконечно рада твоему выезду из Енисейска в большой, культурный, университетский город, где тебя ждет другое, новое и, может быть, интересное. Работаю много, устаю, сезон перевалил за середину — это дает себя знать. «Мольер» все еще в периоде репетиций, новую пьесу репетирую усиленно.
Очень стосковалась по тебе, мечтаю тебя видеть. Как ты? Наверное, много хлопот с устройством на новом месте. Пиши мне почаще, не забывай Худыру. Целую очень.
Лина.
7.03.35
На этот раз хочу заступиться за телеграф. Лишнюю первую букву мне передали там, где я услышал и все остальные. К сожалению, обнаружить ошибку мне удалось только тогда, когда я уже не имел возможности ее исправить. Но стоит ли придираться к букве, хотя она и стоит около тысячи верст.
Енисейцы меня очень тепло проводили, и поэтому к радости, что я покидаю эту дыру, у меня невольно примешивалась печаль, что они в ней остаются. До Красноярска я ехал вдвоем со случайным спутником, почти нигде не останавливаясь и меняя лошадей через каждые 30-40 верст.
За этот год тракт стал неузнаваем — кони стали резвей, люди добрей. Крестьяне мало говорят о хлебе и много его едят. Когда я ехал в Енисейск, было наоборот.
Из Красноярска Тебе не писал по причине, которую можно не уважать, но с которой нельзя не считаться. До сих пор не понимаю, почему в начале мне дали так много свободы, а в конце так мало ее оставили.
Комнаты все еще нет — по-прежнему живу в гостинице. Если закрыть глаза, можно представить себя в «Европейской». Не трудно догадаться, как часто я их закрываю. Целую Тебя, Худыра.
Николай.
P.S. Я ничего не знаю о Твоем споре — напиши мне, хорошая. Привет Елочке, Яншину, Вильямсу. «Агасфера» успел получить, спасибо, милая.
Москва,
проезд Художественного театра.
Художественный театр им.Горького,
Ангелине Осиповне Степановой
20.03.35 г.
Открыток все нет и нет. Не могу понять, кто ворует Твои поцелуи. Московские письма приходят сюда на седьмой-восьмой день. Последнюю Твою открытку я получил неделю тому назад. Решил ждать до завтра. Завтра пошлю телеграмму. Здорова ли Ты, тоненькая? У вас, наверное, уже весна. Как Твоя малярия? Береги себя, милая.