Я подробно останавливаюсь на этом рассказе Томаса Рифмача как самой старой традиции этого рода, которая дошла до нас во всех деталях и повествует о судьбе первого шотландского поэта, чья жизнь засвидетельствована и исторически, и по записям, и кто, если мы считаем его пишущим на англонорманском языке, был среди самых первых стихотворцев. Но эта легенда особенно любопытна тем, что является самым первым и самым выдающимся свидетельством о человеке, утверждающем, что он получал сверхъестественные знания с помощью фейри.
Откуда или как это общество получило свое наиболее распространенное имя, мы не можем сказать, так как это до конца неясно.
Известно мнение, что персидское слово «пери», обозначающее неземное существо, очень похожее на фею, будет лучшим объяснением происхождения, если мы предположим, что оно достигло Европы через арабов, у которых звука «п» нет, и они говорят «фери» вместо «пери». В этимологии существует еще что-то неопределенное. Мы колеблемся, можно ли приписать персам или арабам изобретение названия идеального государства, понятие о котором они, конечно, не относили к нам. Кое-кто склонен предполагать, что эльфы могли получить свое наиболее часто встречающееся название от самой их сути, например, «прекрасная» или «миловидная»[162], свойство, которое им было присуще во всех случаях, тогда как суеверию шотландцев, видимо, было достаточно дать им имя, которое могло потешить их самолюбие, так подходящее этому народу, точно так же, как они в других случаях называли фейри «людьми мира», «добрыми соседями» и другими титулами подобного рода. В то же самое время следует признать, что слова «fay» или «fairy» могут быть только заимствованиями французских «fee» и «feerie», хотя эти термины по ту сторону Канала[163] имеют отношение к классу духов, соответствующих не нашим фейри, а совсем другим — «fata» итальянцев. Но это вопрос, который мы охотно оставляем решать более сведущим в этимологии, чем мы[164].
Письмо V.
Тех, кто имеет дело с предсказанием судьбы, волшебными излечениями с помощью амулетов и прочим, часто обвиняют в сношениях со страной фей — Хадхерт или Гудикин. — Шотландские суды Питкерна. Рассказ о Бесси Данлоп и ее советчике. — Ее занятия медициной, раскрытие воровства. — Рассказ о Томе Рейде — домашнем духе. — Суд над Алисон Пирсон. — Отчет ее домашнего духа Уильяма Симпсона. — Суд над леди Фаулис и ее пасынком Гектором Монро. — Необычайные амулеты, используемые последним. — Признание Джона Стюарта, мошенника, в его связях с фейри. — Суд и признание Изобель Гоуди[165]. — Применение стрел с наконечниками эльфов. — Приход Эберфойл. — Работа мистера Кирка, священника прихода Эберфойл, о суевериях, связанных с фейри. — Его визит в Волшебную страну. — Интересная работа доктора Грэма и его сведения о поверьях, связанных с фейри. — Рассказ о женщине в восточном Лотиане, унесенной фейри. — Еще один пример из труда Пеннанта.
Возвращаясь к Томасу Рифмачу, легендой о котором я закончил последнее письмо, могу добавить, что, как мне кажется, приведенный пример получения дара предвидения и других сверхъестественных способностей с помощью фейри стал обычным оправданием тех, кто пытался лечить болезни, предсказывать судьбу, мстить за оскорбления или вступать в связь с невидимым миром с целью удовлетворения своих собственных желаний, любопытства, мести или всего этого вместе. Те, кто применял недостойные приемы обмана в таких мистических случаях, естественно, желая скрыть свои хитрости, хотели, чтобы можно было получить от фейри или от простых смертных, отправленных в страну фейри, способности, которыми, как они делали вид, они владеют. Обвинений в прямой связи и союзе с Сатаной, хотя обвиняемые слишком часто под пытками бывали вынуждены согласиться с этими ужасами, можно было, как надеялись бедняги, избежать, открыто признавшись в менее преступном общении с земными духами, которых можно было описать с помощью отрицаний: эти духи не были ни ангелами, ни дьяволами, ни душами умерших. Человек мог выгородить себя, рассматривая свой проступок как преступный союз, как поддержание связи с теми, кто не был совсем враждебен людям, но желал на известных условиях быть полезным. Такая связь при отречении ведьмы была недостаточна для ее спасения, так как та сама лично предавала себя дьяволу и сразу же обеспечивала себе презрение в этом мире, вместе с таким же уделом в будущем.
Соответственно легковерные в поисках здоровья, знаний, величия или движимые одной из тех многочисленных причин, ради которых человек стремится заглянуть в будущее, старались получить помощь сверхъестественных сил. Многие шарлатаны стремились к тому, чтобы обмануть такого клиента. И обманутый, и обманываемый в равной мере искали безвредный способ исследования будущего для добрых или, по крайней мере, невинных целей, например лечения болезней и тому подобного, короче, белой магии (как это было названо в противоположность черной магии — искусству, исключительно и непосредственно идущему от общения с Сатаной). Некоторые старались предсказать судьбу брака или будущие жизненные успехи человека по расположению звезд, другие претендовали на знание заклинаний, с помощью которых они могли вызвать и заставить простого духа войти в камень, зеркало или какое-то другое место в доме и запереть с помощью специального амулета, заставив его там жить и отвечать на вопросы хозяина.
Об этом мы скажем кое-что позднее, но сейчас мы рассматриваем или фанатиков, или обманщиков, которые делают вид, что получают информацию от сомнительных духов, называемых фейри. Число имеющихся примеров так велико, что приводит нас к мысли, что ложь о связях с Волшебной страной, а не с настоящим демоном, была способом, которым люди, обвиняемые в колдовстве, наиболее часто старались оправдаться или, по крайней мере, облегчить выдвинутые против них обвинения. Но шотландский закон не оправдывает тех, кто совершал даже похвальные действия, например чудесные исцеления загадочными средствами, и обладатель патента врача, подтверждавшего достигнутые им чудеса, которые мы видим иногда в рекламе, мог потратить всю жизнь, прежде чем создаст репутацию своим каплям, эликсирам или пилюлям.
Иногда предсказатели, которые делают вид, что действуют благодаря помощи земных духов, воспаряют до более высоких материй, чем физика, и вмешиваются в судьбу народов.
Так, в 1437 году в Перте женщина с севера Шотландии предсказала ход и цель заговора, в результате которого был казнен Иаков I, и если бы ее выслушали, заговор мог бы быть раскрыт. Когда ее спросили об источнике знаний, она ответила, что ей сказал об этом некий Хадхерт, который может быть и Гудкином[166] (голландским духом, в чем-то схожим с монахом Рашем[167], или Робином Добрым Малым[168], или демоном Красная Шапка[169], столь могущественным в случае лорда Соулиса и других колдунов, которым шотландцы приписывают более серьезное влияние).
Наиболее интересное сообщение о взаимодействии между Волшебной страной и женщиной, заявлявшей, что она имеет влияние при их дворе, вместе с сильным желанием быть полезной страждущим обоих полов, я нашел в начале работы, которая была исключительно ценна для меня в этой и других моих публикациях[170]. Детали свидетельства, которые состоят главным образом из собственных признаний несчастной женщины, более полны, чем обычно, и содержат некоторые любопытные подробности. Чтобы избежать повторения технических деталей, я должен стремиться выбрать главные факты в свидетельстве — постольку, поскольку они относятся к настоящей теме.
Восьмого ноября 1576 года Элизабет Данлоп, супруга Эндрю Джека, в Лине, на землях барона Дэлра в Айршире, была обвинена в колдовстве и ведовстве и совращении людей. Ее ответы на вопросы судьи или обвинителя были следующие. На вопрос о том, с помощью какого искусства она могла определить, где находятся пропавшие вещи, или предсказать болезнь, она отвечала, что сама не имеет таких знаний и не владеет таким искусством, но что когда ее просили о таких вещах, она имела привычку обращаться к некоему Тому Рейду, который погиб в битве при Пинки (10 сентября 1547 года)[171], как он сам это утверждал, и который отвечал на ее вопросы. Она описала этого человека как респектабельного, пожилого на вид мужчину с седой бородой, в сером плаще с ломбардскими рукавами устаревшего фасона. Пара серых бриджей и белые чулки, подвязанные выше колен, черная шотландская шапочка на голове, закрытая сзади, однотонная спереди, с шелковыми лентами, пропущенными под подбородком, и белая палка в руке дополняли описание облика того, кто был, как мы можем предположить, респектабельно выглядящим мужчиной-провинциалом давнего времени. Допрошенная относительно ее первого разговора с загадочным Томом Рейдом, обвиняемая дала довольно подробный отчет о болезнях, которые ее мучили, и чувстве, которое, может быть, помогло ей вызвать воображаемого советчика. Она шла по дороге между своим домом и двором Монкасла, гнала коров на общественное пастбище и жаловалась сама себе, горько оплакивая павшую корову, мужа и детей, которые болели земляной болезнью (какая-то заразная болезнь того времени), сама она в это время чувствовала себя очень плохо, недавно родив позднего ребенка. Как раз в таком состоянии она и встретила впервые Тома Рейда, который вежливо приветствовал ее, и она ему ответила.
164
Этимологические изыскания о происхождении слова «fairy» тесно связаны с вопросом о происхождении самих фейри. По одной из теорий, фейри — духи умерших; по другой — первонасельники тех или иных краев, вынужденные отступить перед захватчиками и со временем утратившие даже собственные воспоминания о былом; по третьей, фейри — бывшие языческие боги, «измельчавшие» с торжеством христианства. Единого мнения на сей счет до сих пор не существует ( и вряд ли оно когда-либо сложится). Что же касается этимологии, принято возводить слово «fairy» к бретонскому «fay».
165
Одна из наиболее известных, наряду с Алисон Пирсон, шотландских ведьм. Если можно так выразиться, процессы над Алисон Пирсон и Изобель Гоуди стали «хрестоматийными» в судебной практике тех лет.
166
«Гудкин — очень близкий нам демон, который не делает никому вреда, если его не обижают, но он не может вытерпеть ни обид, ни насмешек. Он говорит с людьми дружески, иногда его видно, иногда нет. Ходит много рассказов об этом Гудкине в некоторых местах Германии, как в Англии — о Робине Добром Малом». «Лекция о дьяволах», приложение к «Открытию ведовства» Реджинальда Скота. (
167
Монах Раш — в английском фольклоре демон, получивший от Сатаны задание ввести в искушение братию некоего монастыря. После того как его разоблачили и изгнали из монастыря, он жил в пещере и шутил над людьми, которым случалось оказаться поблизости. Когда же монах Раш вернулся в преисподнюю, выяснилось, что он «заразился» от людей добродетелью и потому уже не подходит для ада, рай же ему недоступен по его демонической природе; от огорчения Раш истаял и превратился в блуждающий огонек.
168
Самый известный хобгоблин в английском фольклоре. В «Сне в летнюю ночь» Шекспира фея, с которой беседует Робин, говорит:
«Ну да... не ошибаюсь я, пожалуй:
Повадки, вид... Ты — Робин Добрый Малый?
Гот, что пугает сельских рукодельниц.
Ломает им и портит ручки мельниц,
Мешает масло сбить исподтишка.
То сливки поснимает с молока,
То забродить дрожжам мешает в браге,
То ночью водит путников в овраге;
Но если кто зовет его дружком —
Тем помогает, носит счастье в дом»
(перевод Т. Щепкиной-Куперник).
В анонимной средневековой книге «Робин Добрый Малый, его безумные шутки и веселые проказы», утверждается, что Робин — сын короля Оберона и деревенской женщины. От отца он получил дар оборотничества.
169
В английском фольклоре наиболее злобные из гоблинов, обитающие на границе Англии и Шотландии. Свои шапки эти существа красят человеческой кровью.
170
Любопытная подборка судебных дел из «Уголовных записок Шотландии» сейчас готовится к публикации Робертом Питкерном, эсквайром. Она является единственной картиной нравов и привычек наших предков, этих полуварваров, которые в равной степени достойны внимания историков, археологов, философов и поэтов (прим, автора).
171
В битве при Пинки на берегах реки Эск 10 сентября 1547 г. англичане под командованием графа Сомерсета наголову разбили шотландское ополчение. В этом сражении шотландцы потеряли до пятнадцати тысяч убитыми против пятисот у врага.