На этой неделе буду в Кимболтоне, и десять к одному, что мне заранее будет ведомо, сколько найдется у вас защитников от меня или вы заручитесь благоразумием. Коли вы мои услуги отвергнете, я откажусь от вашего графства (хоть и не по своей воле) и отправлюсь в другие места, где меня ждут и труд мой вознаграждают. Так что выезжаю.
Засим остаюсь. Мэтью Хопкинс».
Мужественный мистер Гол описывает пытки, применявшиеся Хопкинсом, и сравнивает того с инквизиторами: «Подозреваемую, ее помещали в середине комнаты на табуретку или стол, со скрещенными ногами или в другом неудобном положении; если она сопротивлялась, привязывали веревками; здесь за ней наблюдали и держали без еды и сна двадцать четыре часа, так как считалось, что в течение этого времени приходит бесенок и сосет ее. Именно потому в двери делалась маленькая щель для бесенят, чтоб они входили, но чтоб это не случилось незаметно, те, кто следил за ведьмой, время от времени вскакивали и проверяли комнату. Если они видели паука или муху, то убивали их, а если не могли убить, то получали лишнее доказательство присутствия в комнате бесов».
Если пытка такого рода была применена к преподобному мистеру Ловису, чья смерть слишком мало освещена мистером Бакстером, мы можем понять его (как и любого человека, столь уставшего от своей жизни), можем понять, почему он признал, что с помощью бесенят потопил корабль без какого-либо вознаграждения для себя. В другом случае судья бы потребовал каких-нибудь доказательств, подтверждения, хотя бы пропажи корабля, сведений о том, откуда он шел и куда, короче, чего-то — подтверждающего, что вся история — не выдумка.
Джон Ловис стал викарием Брандистона, около Фрамлингема, в Саффолке, 6 мая 1596 года, прожил там около пятидесяти лет, пока не был казнен как колдун на основании улики, которую мы привели. Несмотря на историю с вынужденным признанием, он мужественно защищался на суде и был, видимо, приговорен скорее как роялист и злоумышленник, чем по какой-либо иной причине. Перед казнью он тщательно растолковал гробовщику, как распорядиться его телом, и по дороге на виселицу читал вслух свое завещание.
Мы видим, что в 1647 году Хопкинс умерил рвение и оставил некоторые свои жестокости. Примерно в то же время в руки этого злодея попала несчастная старая женщина из Хоксена, деревушки в Саффолке; она призналась, как обычно, в чудовищных преступлениях, после того как достаточно время просидела без пищи и сна. Ее фамильяра[221], как сказала она, звали Нэн. Живший по соседству джентльмен, чья вдова и рассказала эту историю, был так возмущен, что вырвал женщину из рук охотников за ведьмами, а бедная старушка, поев и отоспавшись, не смогла ничего припомнить из своего признания, кроме того, что дала своему фамильяру имя Нэн. Для подтверждения этого случая доктор Хатчисон ссылается на письмо вдовы добродетельного джентльмена.
В 1645 году была создана комиссия парламента, во главе которой встали два уважаемых священника, один из них, мистер Файрклоу из Келлара, проповедовал перед остальными на тему ведовства; и после этих разъяснений начались допросы и казни, как в прежнее время. Но народное возмущение против Хопкинса было столь сильным, что некий джентльмен схватил его и подверг испытанию водой, при котором тот, кто выплывает, признается виновным в колдовстве; таким образом стране и удалось избавиться от Хопкинса. Утонул он сразу или нет, точно не ясно, но его упомянул впоследствии автор «Гудибраса»[222]:
Проницательный читатель легко догадается, что этот сдвиг в пользу тех, кто не одобрял преследования ведьм, должен был получить поддержку могущественных лиц; тем не менее может показаться достаточно странным, что дух терпимости возник в результате церковных разногласий, когда те религиозные течения, которые первоначально заигрывали с пресвитерианцами, как с более многочисленной и влиятельной партией, но потом освободились, стали, начали бороться и победили. Независимые[223] выделялись свободой религиозных догматов, смешанной с элементами мистики. Они отменили даже термин «черное духовенство» и позволили проповедовать любому, кто мог собрать прихожан, которые поддержали бы оратора, и кто безвозмездно удовлетворял духовные потребности своих слушателей. Хотя эта слабость дисциплины вызвала широкое проявление самого бурного энтузиазма и способствовала возникновению всевозможных новых доктрин, она имела, с другой стороны, неоценимое значение, ибо подарила обществу терпимость, неизвестную в то время ни одной другой христианской церкви. Самый дух религии, которая допускала разделение на секты до бесконечности, исключал официальное преследование какой-либо из них за ересь или вероотступничество. Если существовала даже секта манихеев, восхвалявшая мировое зло, то иные сектанты точно не были для господствующей церкви париями; к счастью, то же чувство заставляло сектантов с ужасом относиться к преследованию ведовства.
Таким образом, когда при Кромвеле независимые победили пресвитерианцев, до какого-то момента бывших их союзниками, они намеревались противостоять насилию под предлогом борьбы с ведовством, вроде того, что устроил гнусный Хопкинс в Эссексе, Норфолке и Саффолке за три или четыре года до 1647 г. Возвращение Карлу II короны и королевства послужило в некоторой мере ограничением широко распространенному обычаю, когда законы против ведовства соблюдались при общем смягчении нравов во время гражданской войны.
Первый закон короля Иакова все-таки действовал, но не очень похоже, учитывая характер принца, что он, чтобы спасти жизнь нескольких стариков и старух, рискнул бы навлечь на себя ненависть тех, кто одобрял преступления, все еще державшее в ужасе большую часть его подданных. Указ, однако, в целом исполнялся мудрыми и знающими судьями, и обвиняемые имели шанс спастись, шанс, который им давала суровость абсурдного закона.
Абсурд же, это очевидно, в некоторых случаях преобладал.
В 1663 году пожилая дама по имени Джулиана Кокс была осуждена главным образом на основании свидетельства охотника, который заявил под присягой, что он натравил своих гончих на зайца и, подойдя к тому месту, где, как он видел, собаки поймали зверя, нашел с другой стороны куста Джулиану Кокс, бьющуюся в конвульсиях; вид женщины убедил охотника, что перед ним ведьма, перекинувшаяся зайцем. Несчастную приговорили к смерти и казнили.
Мы должны с сожалением процитировать сэра Мэттью Хелса, председательствовавшего два года спустя на суде, по результатам которого Эми Данни и Роз Каллендер были повешены в Сент-Эдмундсбери. Нет человека, который при особых обстоятельствах не мог бы отмежеваться от предрассудков своего народа и своего времени. Доказательства против обвиняемых были представлены, во-первых, в виде заклинаний, применявшихся невежественными людьми против предполагаемого колдовства; их использование — согласно указу Иакова I — было таким же преступлением, как и самый акт колдовства, который они должны были нейтрализовать. Во-вторых, две старые женщины отказались даже от возможности купить селедки, отказались сердито и нетерпеливо, а сын торговца селедкой потом заболел. В-третьих, мимо домика несчастной Эми Данни ехала повозка. Старуха выбранила возницу, и вскоре после этого повозка (что хороший кучер вряд ли поймет) сильно ударилась о ворота, притом ни одно колесо не коснулось столбов, а затем ударилась о столб и потеряла колесо. В-четвертых, одна из околдованных, будучи тщательно связанной, внезапно почувствовала нечто, когда ее коснулась одна из предполагаемых ведьм. Правда, в другом судебном разбирательстве было установлено, что у некоего человека с завязанными глазами случился приступ ярости, когда до него дотронулся совершенно посторонний, никак не связанный с обвинением. Но сильнее всего, может быть, повлияло на судьбу подозреваемых свидетельство прославленного сэра Томаса Брауна[224]: «Приступы естественные, но усиленные могуществом дьявола, сотрудничающего со злонамеренными ведьмами».
222
Имеется в виду английский поэт Сэмюэл Батлер (Butler, 1612 — 1680), также известный как Гудибрас Батлер, автор сатирической поэмы «Гудибрас» (1662 — 1678 гг.).
223
В Англии и Шотландии радикальные пуритане. Как политическая парты, независимые ( индепенденты) возглавили восстание против Стюартов. После военной победы над королем в рядах индепендентов произошёл раскол. Часть во главе с О. Крюмвелем («шелковые», как их называли по одежде) считала революцию в основном завершенной. Не согласные с этим воззрением, идейные противники Кромвеля, образовали партию левеллеров.
224
Томас Браун ( Browne, 1605 — 1682) — английский врач, мыслитель и писатель, возведенный королем Карлом Вторым в рыцари. Автор ряда книг, в том числе знаменитой «Погребальной урны», книги, посвященной смерти.