Я могла бы обидеться за «белоручку», но лучше припомню это позже. Скривила рожицу и выдала:
— Вообще-то я фрейлина, но, кажется меня несколько минут назад понизили.
Томас рассмеялся так громко, и я испугалась, что нас услышат. Мигом выбежала из комнаты, подгоняемая мыслей о том, как же мало у меня времени.
***
Пару часов у меня ушло на то, чтобы выполнить все поручения из списка. Все, кроме одного. На него я и смотреть отказывалась.
За двадцать минут я нашла флориста.
Передала распоряжения насчет вещей принцессы.
Заскочила к секретарю портного. Да, такой существует, у него хранятся мерки всех членов королевской семьи и их приближенных, а также заметки о вкусах и предпочтениях каждого.
В который раз посетовала на отсутствие частной жизни монарших особ — что не было пунктом списка.
Поругалась с заспавшимся посыльным, который еще час назад должен был передать утреннюю корреспонденцию горничным принцессы, но вместо этого удобно устроился на кресле и храпел.
Спустилась на кухню, чтобы объяснить шеф-повару о надвигающемся ужасе… простите, торжественном событии.
Когда я пробежалась глазами по последнему пункту, я тряхнула головой и перечитала снова, потом еще и еще.
«Да вы издеваетесь!» — хотелось взреветь мне. Я прилично устала, выполняя поручения из списка, мотаясь с этажа на этаж и гоняя медлительных помощников. А теперь еще и что я вижу?
— Через пару дней вам доставят меню. Мы ожидаем от вас высшего мастерства, мистер Пулен, — растерянно пробормотала я.
«Лично взять мерки сэра Вудворка и передать их портному» — гласила последняя строчка.
Неужели нельзя было поручить это кому-то другому? Тому же секретарю портного? Да и портному наконец! Во дворце сотня горничных.
Мистер Пулен, он же шеф, как нельзя кстати, предложил мне кекс. Я была слишком зла, чтобы хотя бы посмотреть на него, и, поблагодарив милого мужчину, тут же запустила десерт в рот. И тут же едва не подавилась от осознания двух вещей.
Первая — принцесса могла заподозрить, что между мной и Джексоном что-то есть. Маловероятно, конечно, но кто-нибудь мог видеть нас в библиотеке. Вдруг, этот неизвестный «кто-то» услышал имя Эсма?!
Вторая — кекс оказался с яблоком и корицей.
Мне ничего не оставалось, кроме как схватить со стола салфетку и выплюнуть кекс.
— Что такое, мисс? — Пулен в испуге смотрел на меня. — С десертом что-то не так?
Я покачала головой и приняла стакан воды.
— Не беспокойтесь. С кексом все в порядке. У меня аллергия на корицу…
Которая через несколько секунд превратит мое лицо в пятнистое чудо.
Будет уроком. Следовало бы смотреть, что ешь.
Однако, мне было плевать во что превратится мое лицо. Сначала я немедленно найду того, кто вместо меня снимет мерки, или найду способ, чтобы этого избежать.
— Это ваша работа и прямая обязанность хранить мерки! — в который раз твержу я, уже устав от разъяснений.
— Сожалею, мисс, но у нас нет данных сэра Вудворка по одной простой причине — он не проживал во дворце последние четыре года и хранить его мерки не было нужды, — скучающим тоном промычал юноша и вновь вернулся к какой-то записной книжке.
— Так отправьте кого-нибудь, чтобы их сняли. Почему я должна выполнять вашу работу? — не успокаивалась я.
— Мы не имеем права перечить приказам принцессы, — на этот раз он и не поднял на меня взгляд. — Если задача дана вам, вы и обязаны ее выполнять. Это — ваша работа.
Я мысленно посчитала от одного до десяти и от десяти до одного. Потом, проклиная на чем свет стоит, взяла измерительную ленту и блокнот, протянутый секретарем минутой ранее, со стола и, выходя, как можно громче хлопнула дверью.
За свое лицо я и не беспокоилась — одного взгляда на пятнистые руки хватало, чтобы понять насколько все плохо.
Что он скажет, когда увидит меня в таком виде?
Мне абсолютно все равно. Я не пророню ни слова.
Однако пришлось.
Я постучала в дверь его комнаты и, заметив удивление в его взгляде, пробубнила:
— Мне нужно снять мерки.
Джексон отошел в сторону, пропуская меня в свою комнату. Я не смотрела по сторонам. Не пыталась разглядеть обстановку. Он абсолютно чужой мне человек. Еще одно препятствие на моем пути, которое может выдать меня. Гадкий двуличный предатель.
На этот раз я не стала читать себе подобных упреков вроде: «я сама не лучше бла-бла-бла». Сейчас я была полностью поглощена дальнейшим планом действий. Когда я посмотрела на юношу, то не удержалась от победного взгляда. Бедняга не мог скрыть нервозности. Я тоже нервничала, но смогла взять себя в руки. Ему не нужно знать, что он, возможно, еще вызывает у меня какие-то эмоции.
Я молча отметила, что за эти два года он стал еще выше и еще шире в плечах, теперь я едва ли не дышала ему в плечо с моим скромным ростом. Джексон был в одной футболке и джинсах, чем в очередной раз вызвал мою бессловесную ругань. Он сейчас слишком напоминал мне того парня с пляжа. Красивый, высокий и невероятно обаятельный, даже когда его взгляд направлен в сторону он может очаровать абсолютно любую девушку.
При мысли об очаровании, я насупилась.
Он не жил во дворе последние четыре года? И где же был? Наверняка очаровывал дурочек вроде меня.
Положила блокнот на столик и взяла ленту, пожалуй, уж слишком угрожающе она смотрелась у меня в руках — Джексон удивленно поднял брови.
Мне даже имя его противно. Может называть его как-то по-другому? Может, Лгун? Обманщик?
Да, думаю, Обманщик ему подходит.
Я подошла к Обманщику и чопорным жестом заставила вытянуть руки — начну с самого простого, а там по мере опасности буду искать выходы. Он неотрывно следил за каждым моим действием, и я уверена, что он нахмурился, когда я обернула ленту на его предплечье, стараясь при этом не коснуться руки. Это была провальная затея, поэтому мне все же пришлось коснуться его.
Да, я склонна к драматизации, но уверена, что он вздрогнул, когда мои пальцы все же соскользнули с ленты и слегка задели оголенную кожу руки. Ему противно? Неприятно? В таком случае я готова бесконечно к нему прикасаться лишь бы доставлять ему неудобства.
Не знаю, откуда во мне проснулось столько злости. Я уже думала, что исчерпала лимит обиды и просто отпустила его, но пожалуй, мое внутреннее «я» напрочь отказывалось соглашаться со мной.
Спасибо каблукам, я спокойно доставала ему до плеч. Надеюсь, обхват головы им не требуется, да и мне все равно, пойдут снимать мерки самостоятельно, если что-то не устроит. Я записала обхват руки и посмотрела на следующий пункт.
Длина плеча? Зачем им столько деталей? Натянули бы на него пару мешков, он бы и так умудрился кому-нибудь запудрить мозг. Хотя ему предстоит запудрить мозг самой принцессе. Если он уже, разумеется, не сделал это.
Пришлось встать на носочки и придвинуться ближе. Кажется он затаил дыхание. Да и я сама не уверена, что дышу. Когда его выдох скользнул по моим волосам, я уже получила необходимую мне цифру и словно ошпаренная устремилась к блокноту.
Длина рукава? Может, стоит укоротить сантиметра на два-три? Нет, не стоит рисковать. Своего триумфа я не увижу, надеюсь, не придется здесь задержать до самой помолвки.
Мне нужно вести себя тихо. И не высовываться лишний раз. Нужно быть незаметной, вслушиваться и всматриваться в мельчайшие детали. Надеюсь, хоть на что-то я пригодна.
Я благополучно сняла длину рукава, когда Обманщик решил стать еще и Бестолковым Обманщиком. Он сказал одну из самых глупых фраз из всех возможных.
— Ты изменилась.
Я дала себе твердую установку, что бы ни случилось — молчать. Однако это не мешало мне отвечать ему мысленно. Сейчас внутренняя «я» каталась по полу от истеричного смеха.
Изменилась? Только потому, что не прыгнула к тебе в объятия? Не разговариваю с тобой? Не прикасаюсь к тебе?