Твой папа.
Что за «философ» Вознесенский?[38] и т. д.
11. Апрель 1903 г
Во истину воскресе!
Дорогой Сашура,
1. Посылаю (переводом в отделение «Варш<авского> коммерч<еского> банка» — где-то на Морской или на Невском: справиться в любой «конторе»; не мешает захватить с собою, кроме «чека», вид на жительство — в придачу к карточке визитной и т. п.) 1000 руб. — на предстоящую необходимую поездку за границу и на свадьбу, побуждающую от души желать Тебе с невестою возможно полного благополучия.
2. В виду того, что иногда «портрет еще простить» бывает ближним людям легче, нежели — «аренду»,[39] прилагаю также (для хранения) одну старинную работу многоуважаемого Д. И. Менделеева — «тех дней, когда любви светило (и) над нами ласково всходило»[40] (впрочем, даже тут «мой горизонт затмило», ибо, очевидно, «не блестел луч солнца для меня»!).[41]
3. Благодарю за сделанные сообщения (в числе их — за Минто) и буду ожидать дальнейших — о ближайших надобностях (в русском, как и в польском смысле слова, не всегда входящего в «размер» по ударению).
4. Поздравляю (в данном случае нарушив оный) с первыми печатными трудами, за которые пока был привлечен к ответственности лишь одним директором гимназии (он оказался, в противоположность «старому учителю» у Гейне, чуть не «другом Клеопатры», мало озабоченной «карьерами» своих сподвижников из римлян): университет, предусмотрительно выписывая всякие журналы с октября на следующий год, еще не получает «Нового пути», который, кажется, ведет и к нашей Ангелиночке, читающей теперь ветхозаветного «Давида Копперфильда» — в перемежку с римско-католическими «Крестоносцами» Сенкевича, навязанными неким «юным» петербургским органом[42] — должно быть, на погибель государственным заветам обновляемого (?) ныне вовсе не в религиозных общих интересах (тех же узковатых духом разноверцев) православия; отсюда «оживленный» интерес и к мнимой «философии» — в ущерб науке.
5. Эти и другие мои мнения, основанные на научном и житейском опыте — конечно, не неограниченном, нуждаются в самостоятельно-доброжелательной проверке, разумеется, мне очень интересной, несмотря на поглощенность спешными делами.
6. С 21 апреля у меня экзамены; на лето остаюсь в Варшаве.
Твой отец Ал. Блок.
12. <Варшава, июль 1903 г.>[43]
Дорогой Сашура! Ты «из заграницы (разобщающей с мирами)»[44] спрашиваешь о «возможности рассчета на получку[45] (к будущей весне) такой же суммы (как писала мама)»; Мама же меня просила о единовременной «субсидии» Тебе в 500 р<ублей> и «скромном» увеличении следующей (якобы «последней», что не подтверждается Тобою)[46] годовой. Согласно с выраженным думаю, что будет необидно, при казенном помещении и «некоторой общей кассе», ежегодно получать по 600 (как в доме у Бекетовых). Просящему могу давать и более — желая быть действительно полезным ближнему, к чему направлены и свойственные мне (не менее, чем Маме или «бедным, трудно уловимым» Мережковским)[47] «рассуждения».
Твоя женитьба так обставлена, что избавляет от необходимости «заботиться о нуждах низкой жизни»,[48] о текущей и грядущей «злобе дня»: «какой простор»[49] для «вольного искусства» или «беспредельного змеиного познания»[50] (цитирую[51] Тебя «рядом» если не с евангелистами, то с Пушкиным и Репиным)![52] Однако, в силу роковой наследственности от различных (в том числе и «бедных») «Генрихов» (не — Гейне),[53] Ты стремишься к независимости материальной (вероятно, и от материнской помощи), — нуждаешься в «Освобождении, торчащем из карманов»,[54] будто бы основывающем (по Марксу) и моральное.[55] Такая αυταρχεια[56] (или μεγαφυχια),[57] каковую противопоставил «кроткой» Богородице Казанской петербургский pan Zielinski[58] приложима (до определенной степени) и к многоопытному в ней от юности родителю, которого Ты признаешь настолько посторонним человеком, что, указывая день венчания (когда-то бывший днем рождения Ек<атерины> А<ндреевны>[59] и моего покойного отца, Тебя крестившего),[60] не только не «зовешь» (подобно «звездам» фетовским)[61] в деревню, а его «родных не хочешь знать» (по «Горю от ума» в невиннейшей редакции, «оправдывающей» сие у «химика» или «ботаника» отсутствием[62] досуга для «бродяжнических снов»),[63] но также не уведомляешь о здоровье матери (небезразличном для меня по старой памяти — тем более, что сам я, как известно сделалось моим родным, все Рождество лежал больным)[64] и о своих экзаменах, о коих не «снестись» ли мне официально с университетом, очевидно[65] склонным охранять и при потере документов запоздалые «права семейственные»?[66] Ведь о них (не о правах, а об экзаменах) пока не пропечатал «Новый путь», который, кстати, «по дороге» на Москву из западных краев ведет не «в П<етербург>», а — заодно с окатоличенными самозванцами — через Варшаву, где и Вам случалось прежде останавливаться (rei familiaris me, more scholarium ignaro);[67] впрочем, обладая столь же «серожелтою» бумагою,[68] я «выясняю денежный вопрос» не хуже «Клеопатры»[69] (предыдущего письма) — с тяжелым чувством, но с надеждою приобрести по крайней мере фотографию «Царевны»,[70] что[71] «замолит числа» пишимой везде одними маленькими буквами «царицы» и, пожалуй, разрешит по-божески иные «синие (студенческие или офицерские) загадки»; напиши при случае фамилию (девическую) ее матушки,[72] к<ото>рой я совсем не знаю, но предполагаю, что и у нее должно быть «на лице — все тихо».[73]
Политическими «происками» занимаются у нас не «министерства» и «иерархия»,[74] а многочисленные «разноверцы», извлекающие (Dei gratia et hominum stultitia)[75] немало барышей из оградившей их таможнями от них же русской государственности — не прощая ей ее основ духовных, обещающих «веселие» (не в польском смысле слова) «мученикам»:[76] так поется при «ликующем Исаии», тогда как слишком обесцениваемые «ищущим» (не «голубинного», а несколько поверхностного) смысла» критиком[77] «еврейские поверья» учат «одолжать народы» — с тем, чтобы «господствовать» над ними (по «Второзаконию»); об этом я уже писал (для собственного назидания) по «пунктам» терпеливо ждущим от Тебя ответов (если можно — с дополнительными «оттисками»).[78] Вообще я очень благодарен и за то немногое, что Ты мне сообщаешь о себе и прочем — не настаивая на немедленной отписке, выбивающей меня из колеи (не в пользу «адресата»).[79]
38
В письме от 29 ноября 1902 г., которое является ответом на оба письма Александра Львовича (от 14 и 19 ноября), Блок пишет: «Относительно философа Вознесенского — я знаю только, что он ученик Александра Введенского и, как говорят, находится у него «под башмаком». Введенский вообще большой деспот» (VIII, 48).
39
Перефразированные строки из «Баллады о камергере Деларю» А. К. Толстого: «Портрет еще простить убийца может, // Аренду ж — нет».
41
Слова из романса А. Варламова «Мне жаль тебя» на слова неизвестного автора. В романсе: «Но туча черная мой горизонт затмила, // И не блестит луч солнца надо мной!»
42
Имеется в виду петербургский ежемесячный литературно-научный и политический журнал «Северный вестник». В 1897 г. с № 2 в нем начал печататься исторический роман Г. Сенкевича «Крестоносцы» в пер. с польского Нат. Арабажиной.
43
Судя по почерку, письмо писалось в два приема. Оно является ответом на письма Блока — от 24 апреля из Петербурга, от 25 июня (8 июля из Bad Nauheim'а и 28 июля из Шахматова («Письма к родным», I, с. 84–89). Отдельные фразы и слова из писем и стихов Блока, которые приводит Александр Львович, в контексте его письма получают язвительный, а иногда даже тонко-издевательский смысл. В письме к матери от 30 августа 1903 г. Блок писал: «Посылаю тебе до
44
В письме из Bad Nauheim'а Блок писал: «Здесь заграницей чувствуется крайняя разобщенность со всеми мирами» («Письма к родным», I, с. 87).
45
Блок просил сообщить ему, на какую денежную поддержку от отца он может рассчитывать в дальнейшем: «Могу ли я рассчитывать на следующую получку такой же суммы (как писала Вам мама) будущей весной?» — спрашивает он. — «Я прошу Вас выяснить мне денежный вопрос, между прочим и потому, что некоторые траты будущей зимы уже известны, например, надо будет вносить некоторую сумму «в общую кассу», потому что семейные средства иначе невелики» («Письма к родным», I, с. 86, 87). Позже, в письме от 2 октября («Письма к родным», I, с. 94) он объясняет: «В моих расчетах с Вами было, очевидно, какое-то недоразумение, мама думает, что это она напутала. Извините за эту ошибку». Под «казенным помещением» Александр Львович разумеет квартиру отчима Блока — Ф. Ф. Кублицкого-Пиоттух: офицерский корпус казарм лейб-гвардии Гренадерского полка. Блок жил здесь с 1889 (с женой с 1903) по 1906 год.
47
Здесь имеется в виду то место в письме Блока из Bad Nauheim'а, где он пишет о том, что З. Н. Гиппиус не сочувствует его свадьбе, находя в ней «дисгармонию» со стихами. «Для меня это несколько странно, потому что трудно уловить совершенно рассудочные теории, которые Мережковские неукоснительно проводят в жизнь, даже до отрицания реальности двух непреложных фактов: свадьбы и стихов (точно который-нибудь из них не реален!). Главное порицание высказывается мне за то, что я будто бы «не чувствую конца», что ясно вытекает (по их мнению) из моих жизненных обстоятельств» («Письма к родным», I, с. 86–87).
48
Цитирует слова Моцарта (А. С. Пушкин. «Моцарт и Сальери»):
… никто б не стал
Заботиться о нуждах низкой жизни;
Все предались бы вольному искусству.
49
Картина И. Е. Репина (1844–1930) «Какой простор!» Впервые экспонировалась на XXXI выставке Товарищества передвижных художественных выставок в 1903 г.
50
Из письма Блока от 29 ноября 1902 г.: «У многих в душе «холодный белый день», и я часто ощущаю его — и беспредельность своего личного «змеиного» познания» (VIII, 48). Ср. стих. Вл. Соловьева «В тумане утреннем неверными шагами…» (VIII, 562).
53
В письме от 4 апреля 1903 г. Блок сообщал отцу, что по поводу его стихов, напечатанных в журнале «Новый путь», — «Кратко выругалась газета «Знамя» на ту тему, что почти «Генрих Блок»…» («Письма к родным», I, с. 83). Может быть, в словах о «бедном Генрихе» содержится намек на популярную в те годы пьесу Г. Гауптмана.
54
Из Bad Nauheim'а Блок пишет: «В витринах привлекают внимание запрещенные издания <…> Очень много толстовских книг, из некоторых карманов торчит «Освобождение» («Письма к родным», I, с. 87).
55
Последние две строки отчеркнуты на полях красным карандашом и поставлен вопросительный знак.
58
«Автаркия» и «мегалопсихия» — основные понятия античной этической философии, обсуждавшиеся Ф. Ф. Зелинским в статье «Древнее христианство и римская философия» («Вопросы философии…», 1903, № 1). В тексте письма над фамилией Зелинского Блок красным карандашом пометил: «профессор».
59
Екатерина Андреевна
60
Лев Александрович
62
После слова «фетовским» Блок поставил восклицательный знак, а слева около последних двух строк — вопросительный и восклицательный знаки красным карандашом.
63
Блок в письме к отцу от 29 ноября 1902 г. (VIII, 47–48) пишет: «Чувствую потребность и ожидаю скорого вдохновенного стихотворения или даже прозаического экскурса в область мистицизма, который, оправдываясь ходом моих житейских «подвигов и дел», тем самым оправдывает и мои «бродяжнические сны» хотя бы в области наук».
64
<Сноска автора>
Последний (старомодный) стих
Вполне понятен был для них,
Когда, узнав о том чрез денщика Ивана,
Их известила добрая племянница Марианна*
(рифма небогатая и даже не «крылатая» — как «книга» и «воркующая птица», несогласные между собою, к счастью, лишь в «согласных» буквах и притом без «ударений», игнорируемых «надвислянским» силлабическим размером в соглашении «панянских» слов с какою-нибудь «рьяною Марьянною»). <Все примечание отчеркнуто Блоком на полях слева красным карандашом. Сверху поставлен вопросительный знак, снизу: NB.>
* Марьяна Петровна — дочь брата А. Л. Блока.
65
Последние две строки отчеркнуты Блоком на левом поле и поставлены два вопросительных знака красным карандашом.
66
Речь идет о просьбе Блока (телеграмме от 20 мая 1903 г.) срочно выслать ему разрешение на брак, которое требует попечитель, а также о сетованиях (письма из Bad Nauheim'а и из Шахматова) по поводу того, что университетская канцелярия потеряла его метрическое свидетельство.
В письме от 2 октября 1903 г. Блок напоминает отцу, что о своих экзаменах он ему писал сам. «Меня удивило Ваше замечание о моих экзаменах, и я не вполне понимаю, зачем Вам «сноситься» по этому поводу с университетом. Ведь я писал Вам весной и летом о результатах экзаменов, которые не затруднили моего перевода на III-ий курс (а следовательно и на IV-ый, потому что теперь курсы уже не разделены» («Письма к родным», I, с. 95).
72
«Вы спрашиваете о девической фамилии Анны Ивановны Менделеевой. Она рожденная Попова» — отвечает Блок в письме от 2 октября 1903 г. («Письма к родным», I, с. 96).
73
Ср. в стихотворении «Блока: «Все тихо на светлом лице» (19 марта 1903 г.). Стихотворение послано в письме от 24 апреля 1903 г. В первоначальной редакции было: «Все тихо у Ней на лице».
74
В письме из Bad Nauheim'а Блок пишет отцу, что «Новый путь» «чуть не прикрыли из-за происков иерархии обеих столиц и министра вн<утренних> д<ел>» («Письма к родным», I, с. 87).
76
В словах «веселие» (не в польском смысле слова) «мученикам» содержится намек на то, что по-польски слово «wesele» значит «свадьба». Далее слово «голубиное» из стих. «Царица смотрела заставки…».
78
В письме от 4 апреля 1903 г. Блок сообщает отцу: «Стихи мои напечатаны в мартовской книжке «Нового пути» в количестве десяти. Ждал, чтобы послать Вам, оттисков, которые мне обещали, но пока еще не дали» («Письма к родным», I, с. 83).