Приезжай, папа! Тут хорошо, хоть и зима. А может, ты уже летом приедешь? В летнюю резиденцию, да? Тогда пока пиши письма подлиннее. Знаешь, Вилья говорит, что их вообще пишешь не ты. Врет, правда?
Твоя Эвита 21.02.12ГЛАВА III
— Билет номер двадцать пять. Гы-гы. Исторический роман двадцатых годов прошлого века. Ни фига себе!.. Творчество Г. Ан-то-ко-ловского. Тю!.. А кто это такой?
— Не паясничайте, Бушняк. Если вы не готовы, кладите билет и можете быть свободны.
Что-то такое звучало сегодня в ее голосе. Неуловимое, как низкие частоты в треснувшей трубе органа. Бесстрастная и безжалостная звуковая волна, на пути которой лучше не стоять. Оказавшись в непосредственной близости от ее источника, это понимали все. Все до единого. От директрисы, которая после трех подряд неудовлетворительных оценок (а кто виноват, что класс явился тотально не готовым к экзамену?) выбежала из кабинета, вероятно, советоваться с кем-то вышестоящим, — и до этого недомерка, на глазах теряющего ошметья наглости и хулиганского куража.
Бушняк сглотнул, сник, встал из-за экзаменационного стола. Если он, великовозрастный второгодник, не сдаст экзамена и не будет переведен в следующий класс, то загремит прямиком в армию. Он был прекрасно осведомлен, что классная руководительница об этом знает. Но не мог предположить, что ей будет до такой степени всё равно.
Функция, принимающая экзамен по литературе в десятом классе. Не больше.
— Кто следующий?.. желающих нет? Тогда продолжим по списку. Дмитриев.
Как еще долго, тоскливо подумала Эва. Хотя, собственно, куда торопиться?
— Тяните билет.
Где-то на краю поля зрения короткопалая рука с обкусанными ногтями зависла над рядами белых прямоугольников. Проделала шутовские манипуляции — класс отозвался безрадостными нервными смешками — и наконец спикировала указательным пальцем вниз. Исчезла вместе с билетом. Поднимать глаз Эва не стала.
— Шестнадцатый.
— Хорошо, — она сделала пометку. — Идите готовьтесь.
— А если я без подготовки? — осведомился мальчишеский голос. — Мне тогда полагаются дополнительные баллы, правда?
По классу пробежал ропот, и стало очевидно, что тут кроется подвох; с этим Дмитриевым, с трудом припомнила Эва, никогда не обходилось без подвоха. Пусть. Сегодня она чувствовала себя неуязвимой, словно крепостная стена замка над морем. И такой же равнодушной.
— Попробуйте.
— Поэты-авангардисты начала века, — с порочным предвкушением в голосе начал Дмитриев. — Разнообразие направлений и школ. Творчество Петра Деомидова. Рассказываю. В начале века в поэзии пышным цветом расцвел авангардизм. Направлений и школ было великое множество. Наиболее ярким представителем своей школы был Петр Деомидов, прославившийся авангардистскими стихами. Второй вопрос: образ Никиты в повести А. Миненко «Хлеб». Это очень яркий, запоминающийся образ, в котором талантливый писатель А. Миненко мастерски раскрыл свое видение психологии главного героя. Повесть «Хлеб» по праву является образцом…
Она посмотрела вдаль, поверх головы отвечающего и прочих перепуганных, но любопытных голов. За последней партой в компании полусонной тетки из гороно страдал физик Лимберг. Встретившись взглядом с Эвой, мгновенно опустил глаза; ему было стыдно. За то, что малодушно согласился подменить директрису, что теперь истово, как невеста моряка, ждет ее возвращения, ну и, конечно, за свой будущий отчет о мероприятии, от написания которого никак не отвертеться. Эва усмехнулась. Ни малейшей жалости к Лимбергу она не испытывала.
Она вообще не испытывала сегодня никаких чувств.
— У вас всё? Два.
— А дополнительные баллы? — злорадно осведомился ученик.
— Это с учетом дополнительных, — пояснила Эва. — Придете на переэкзаменовку. И советую все-таки подготовиться. Кстати, Анна Миненко — женщина. Следующий!
Напоследок она скользнула взглядом по его лицу: растерянные гляделки между пунцовыми крыльями оттопыренных ушей. Как же так?! Ведь училка должна была оценить находчивость и натянуть удовлетворительную оценку, на чем и строился расчет; сорри. Сегодня ты имел дело с чистой функцией, лишенной чувства юмора.
Класс притих, затаился так, что с задней парты донесся шелест страниц дамского романа на коленях у гороношной тетки. Вопрос о желающих не стоял.
— Дымов, тяните билет. Андреева, вы готовы отвечать?