2. Монаху Дорофею.
Углие возгореся от Него (Пс.17:9)
Углие возгореся от Него, то есть от Бога, — святые. Поскольку Бог наш огнь поядаяй есть (Евр.12:29), то по чистоте своей созерцающие Бога справедливо называются углием, как воспламеняемые единением с Богом и оказывающиеся светилами в мире.
3. Схоластику Ниламвону.
О деятельной жизни.
Во всей ясности узнав от древних, что почитать себя чем–нибудь не значить еще быть этим, лучше делай, а не только говори.
4. Чтецу Тимофею.
Относительно подвигов, какие проходишь ты, досточудный, будь уверен, что настоящее является для нас невидимым поприщем, на котором мы боремся не с чувственными зверями, но с мысленными страстями. Страсти же, если овладеют нашими силами, не телу только угрожают опасностью, но и самой душе приносят смерть. А если нами они будут преодолены и обратятся в бегство, то сподобимся мы и венцов, и громкого провозглашения победителями, как бывает нередко даже здесь, несомненно же — после настоящей жизни, потому что будущему веку предоставлены награды, а настоящему — борения.
5. Нилу.
О том, чем питался Предтеча, и о подвижничестве.
Пытливое исследование того, в чем Слово Божие предписывает нам строгую воздержность, излишне для читающих его разумно. Посему, если примером Иоанна Крестителя научены мы тому, какие яства и одежды требуются для совершенного по Богу подвижничества, то, если можно, будем довольствоваться для прикрытия тела власяницей, а в качестве малой неизлишней пищи — верхушками трав и растений. Если же по немощи это нам не по силам, то во всякой потребности, в роде пищи и в усовершении себя да будут для нас правилом одобрение и приказ настоятеля.
6. Урсенуфию.
На слова: чаша в руце Господни (Пс.74:9).
Слова: чаша в руце Господни, вина нерастворена исполнь растворения, в Слове Божием означают праведное воздаяние, срастворяемое человеколюбием для побуждения грехолюбивых к покаянию. Ибо сказано: уклони от сея в сию, то есть от человеколюбия — в правдивый суд и заслуживаемое грехопадениями наказание. Но, чтобы по беспечности не оказались мы вовсе забывшими о наказании, присовокуплено: обаче дрождие его не истощися, потому что тот, кто будет совершенно пренебрегать своим спасением, в последствии не избавится от наказания. Сказано: чашу суда справедливо испиют вси грешнии земли.
7. Тимофею.
О Богородице.
Священное Евангелие, доведя Христово родословие до Иосифа, состоящего в родстве с Давидом, признало сие достаточным доказательством того, что и Дева — единого с Давидом колена, потому что Божественный закон предписывал вступать в супружество только единоплеменным. Истолкователь же небесных догматов великий Апостол Павел до очевидности делает ясной ту истину, что от колена Иудина возсия Господь (Евр.7:14). Зная это в точности, не предлагай лукавых вопросов. Ибо не сокрыто от меня, что ты стараешься отыскать служащее к унижению.
8. Ему же.
О том, что труд подвижничества должен быть соразмерен силам.
Сколько для плоти, избыточествующей силами, нужно умерщвление, укрощающее надмения страстей, столько же для плоти, изнемогающей и вместе с душою подвергающейся злостраданию, потребна помощь, чтобы подчиняться Божественным заповедям. Посему должно заботиться и о том, и о другом, а при недостатке чего–либо одного усовершение трудно.
9. Ему же.
О ночных мечтаниях.
Ночные мечтания, как писал ты, любознательный, бывают не только повторениями дневных свиданий и бесед, но и порождениями беспечного навыка. Потому что ум, когда он объят крепким сном упоения, делается оплотом страстей, а когда бодрственно трезвится и, препоясавшись, с нетерпением ожидает Господа, то не преодолевается ни чревом, ни ведущими от него начало страстями. Ибо препоясаться не иное что значит, как связать силу чресл.
10. Пресвитеру Евсевию.
О том, что выше всего — любовь, чему доказательством служат братские четы Апостолов.
Всего возлюбленнее Богу любовь, из любви Он и человеком соделался, и послушлив был даже до смерти. И удостоившимися первого призвания в ученики Его были два брата. Так Всепремудрый Спаситель в самом начале уже показал, что всех учеников Своих угодно Ему привести в братский союз. Посему ничто да не будет для нас предпочтительнее любви, которая все связывает и сохраняет в полезном единомыслии.