Рейхенбах, июля 25
Исполняю просьбу твою. Вот несколько образчиков слога и содержания того занятия, над которым трудился я почти во все время перемирия. Целое покажется в свое время, теперь взгляни покамест на части. Я выбрал нарочно такие места, которые, изображая разные обстоятельства Отечественной войны, могут быть занимательны и понятны для всех и для каждого в кругу своем. На слог не пеняй! Ему ли цвести в военных записках при знойном дыхании войны!.. Препровождаемые тебе выписки могут послужить немалым объяснением и для всех прежних моих описаний.
ВЫПИСКИ, СЛУЖАЩИЕ ОБЪЯСНЕНИЕМ ПРЕЖНИХ ОПИСАНИЙ 1812 ГОДА
Отступление армии к Вязьме, Гжатску и далее. Дух народа, войск и
проч.
Отступление армий наших продолжалось далее и далее. Все пространство между Вязьмой и Гжатском отдано неприятелю, который час от часу становился дерзостнее и наступал сильнее. Все окрестное дворянство, оставляя поместья свои, удалялось большею частью в замосковные губернии. Великолепные дома стояли пусты, и самые поселяне, покидая в жертву неприятеля мирные хижины, в которых родились, и драгоценнейшее наследие предков, нивы, обогащенные обильной жатвой, удалялись с семействами своими от мест их родины. Многие из сих прямо русских поселян сделали себя в полной мере достойными благодарности Отечества. Целые селения, укрываясь в густоту лесов и превратив серп и косу в оборонительные оружия, без искусства, единым мужеством отражали наглые нападения врагов. Ужас предшествовал неприятелю; опустошение сопровождало его. Каждая ночь освещалась ужасными заревами пожаров: неприятель истреблял все мечом и огнем. С горьким, неизъяснимым чувством прискорбия солдаты наши видели землю русскую, объятую пламенем; видели храмы божий разрушаемые, иконы и алтари обесчещенные и веру отцов своих поруганную. С горестью видели они себя принужденными уступать хищному неприятелю села, города и целые области. Они разделили скорбь, повсюду распространявшуюся; они видели и слезы сограждан своих, и слышали обеты и моления их к богу, управляющему судьбою браней. Обе армии одушевлены, преисполнены были единым желанием желанием стать твердою ногою на одном месте и, выдержав решительный бой, умереть или спасти Отечество. Есть случаи, в которых люди охотно жертвуют своею жизнью! Жертва эта тем важнее и благороднее, чем более клонится к пользе и спасению сограждан. Так и во время отступления армии каждый воин желал лучше умереть, нежели заслужить укорительное нарекание потомства.
Описание ночи, предшествовавшей Бородинскому сражению
С 25 на 26 августа 1812 года ночь, предшествовавшая великому сражению, проведена была совершенно различно в наших и неприятельских армиях. Солдаты наши, спокойные в совести, уверенные в помощи бога, защитника правых: одни - после жаркого вчерашнего боя, другие - от дневных трудов спокойно отдыхали при потухающих огнях. Глубокое безмолвие ночи, по всему протяжению стана русского, ничем не прерывалось, кроме протяжного отзыва часовых и глухого стука работающих на окопах.
Напротив того: ярко пылали удвоенные огни в стане неприятелей; музыка, пение, трубные гласы и крики наполняли отзывами окрестности. Через целую ночь продолжалось у них движение. Известно, что в сию ночь Наполеон, император французов, осматривая все свое войско, объявлял иному, что намерен дать решительное сражение, и говорил речи, в которых обещал мир и отдохновение в Москве, преисполненной забав и роскоши. Армия Наполеона, составленная из различных народов, разных обычаями, наречием, нравами и верой, завлеченных в дальние пределы чуждых стран не для защиты отечества, не для возвращения свободы, но единственно по ослеплению через хитрости честолюбивого вождя, такая армия имела нужду в убеждениях. Должно было льстить страстям и потакать распутству, Наполеон не щадил ни вина, ни улещений. Обещанием победы и неизсчетных выгод оной умел он очаровывать многочисленное воинство свое и поощрить его к отчаянному нападению.
Приближение армии к Москве
Между тем главная армия находилась уже в ближайших окрестностях Москвы. В виду сей древней столицы собран военный совет, в котором присутствовал сам Светлейший Князь со многими другими генералами для совещания о участи ее. Возможность не соответствовала пламенному желанию русских сохранить мать и красу городов своего Отечества; ибо столь огромный город, как Москва, не имеющий ни укреплений, ни выгодных мест для боя, почти совершенно неудобен к защищению; всякий ему подобный город легко может быть обойден и отрезан от сообщений вместе с армией, которая вздумала бы защищаться в нем. А важнее всего то, что в случае отступления войск во время бою они легко бы могли разойтись по всем тем разным дорогам, на пересечении которых стоит Москва, тогда как единственное средство в то время, для надлежащей обороны, было совокупление оных вместе. Вот причины, которые с первого раза могут представиться всякому рассуждающему о сдаче Москвы; причины же, принятые в совете, о которых, конечно упомянуто будет в истории Отечественной войны, суть бессомненно несравненно сих важнее.
Впрочем, Москва, опустелая, мрачная, унылая, не была уже тем блестящим, многолюдным, великолепным городом, которым привыкла славиться Россия. Все вельможи, все богатые люди выехали в дальние губернии; большая часть сокровищ увезена. Оставшееся купечество и толпа народу готовы были еще защищать священные стены древних зданий, храмы божий и гробы царей российских; но, видя отступающую армию, оставляя все, следовали за оною. Многие показали такие примеры пренебрежения собственных выгод и преданности к общей пользе, которые удивляли нас только в истории. Сии усердные сыны Отечества сожигали собственные дома свои, дабы не дать в них гнездиться злодеям.
Москва занимается неприятелем без боя
Между тем наступал решительный час, в который сия российская столица, в течение двух столетий не только в стенах, но даже и в окрестностях своих не видавшая врагов иноплеменных, должна была перейти в чужое владение. Неизменна воля свыше управляющего царствами и народами. В пламенном, сердечном уповании на сего правителя судеб россияне с мужественной твердостью уступили первейший из городов своих, желая сею частною жертвою искупить целое Отечество. Около вечера неприятель, вступая с большою осторожностью и на каждом шагу останавливаясь, начал распространяться по улицам и занимать город.
Действия Кутузова по оставлении Москвы
Светлейший Князь, оставляя Петербургскую и прочие дороги, которые из разных застав Москвы ведут в разные концы России, избрал среднюю между ими - Рязанскую. Полководец не столь искусный, вероятно, устремился бы защищать и оспаривать у неприятеля дорогу Петербургскую, открыв через то набегам его все прочие области России, из которых армия пользовалась всеми жизненными средствами и получала подкрепления; но Кутузов, как вождь, летами и опытами умудренный, сделал движение, совершенно тогдашним обстоятельствам приличное. Ибо если бы неприятель и вздумал идти на Петербург, то вся армия, ступая шаг вправо, стала бы у него в тылу; а движением влево (разумеется, когда войска стоят лицом к Москве) войска наши могли совершенно заслонить от всех покушений неприятеля изобильнейшие губернии России.
Последствие, исполненное счастливейших для нас успехов, оправдало во всех отношениях сие искусное движение, которое, будучи спасительно для жителей, вышедших из Москвы, прикрывало также и все государственные и частные сокровища, по той дороге отправленные.
Наполеон в Москве; Кутузов скрытно передвигает войска,
направляясь к неизвестной для неприятеля цели
5 сентября. Уже два дня владеет неприятель столицею. Армия наша кажется ему отступающей по Рязанской дороге, ведущей за Оку, Волгу и далее в беспредельность России.
Дорога С.-Петербургская обороняется отрядом барона Винценгероде; Владимирская - частию отступающих по ней войск; Можайская совершенно во власти неприятеля; Тульская и обе Калужские открыты ему.
Теперь увидим, на что решится Наполеон и что предпримет Кутузов. Чтоб судить о последствиях, должно определить главную причину действия. Для сего представляют два предположения: пришел ли Наполеон в Россию с тем, чтобы завоевать и покорить ее; или не с тем ли пришел он, чтобы, наполнив Европу громом сей единственной войны, опламеня ею многие области России и захватя, наконец, самую столицу, предписать выгоднейший для себя мир, не простираясь далее в завоеваниях?