Монах тихо закипал, поигрывал скулами и нервно дёргал веком. Олега понесло. Он не ограничился градацией способностей, перешёл на обитателей потусторонних миров. Уже сильно заплетающимся языком, изредка повторяясь, вещал о жизни наличной и загробной, сущностях и их роли в жизни простых людей.
Благодушие, что-то схожее с ироничным умилением от сопенья Алексея и, разумеется, градусы мягко окутали сознание, Олег со стороны наблюдал за своей болтовнёй и был вполне доволен: девушка самозабвенно слушала, придвигаясь всё ближе и ближе...
— Э-ге, стоп, — рассмеялась Ирина и придержала за плечи собеседника, медленно заваливающегося на неё, — сиди ровно. Так что ты говорил про стихии?
— Стихии? Да это просто... есть точки, как узлы, скоц..три.. сос-ре-доточишься на них и сможешь легче писать программы. Да не бойся, смотри, — Олег по очереди дотронулся до темени девушки, шеи и потянулся к солнечному сплетению, — вот космос, воздух, а это... огонь. Ниже немного — вода, а ещё, так сказать... — он покрутил в воздухе пальцем, указывая на тот самый «низ» — там центр земли.
Потом, кажется, он полез к столу, втиснулся меж играющими в карты и положил голову на стол, ожидая новой раздачи. Ещё было караоке без текст-суфлёра и даже музыки, требовательные звонки в дверь, переговоры с соседями... вот Кит с Ихтиандром оттаскивают его от распахнутой форточки и не очень серьёзно, для вида просят перестать петь... снова звонки в дверь, разъяснительные разговоры, снова вещание истин для доверчивой и красивой девушки.
Под толщей хмельного угара блеснуло: «хватит!». Олег, отогнав ленивое довольство, что-то неразборчиво и в высшей степени учтиво пробурчал своей гостье, придерживаясь за стены и спины сидящих за столом, зашатался в сторону туалета. Отвинтив до упора обе ручки, разделся догола и лёг в ванну.
Мысли гасились отравленной кровью, разогнанной к тому же горячей водой. Рисуемая в голове схема моментально растворялась, вместо образа собственного тела перед глазами всплывали соломенные куклы, набитые соломой. Так, это точно не в ту степь...
Вода поднялась почти до краёв. Безуспешно попытавшись закрутить вентили ногой, Олег всё-таки привстал и перекрыл кран. Лёг обратно. Задержал дыхание и ушёл под воду с головой. Голоса с кухни превратились в неразборчивый шум, кровь глухо стучала в ушах, и лишь капель из протекающего крана звонко пела свою монотонную песню.
Он не спешил выныривать. Дал телу испугаться кислородного голодания, дождался адреналинового всплеска, одновременно прощупывая энергетиеские каналы и выводя перед собой анатомическую карту тела. Выпустил из лёгких воздух, проник в каждую клетку своего тела. Выделил в крови всё постороннее, токсичное, погнал напрямую через межклеточное пространство наружу.
Вынырнул. Сердце мерно и тяжело отсчитывало удары, с трудом качая загустевшую кровь. Мышцы тянуло, кожа зудела, а внутренности, казалось, собрались разложиться на атомы, но перед этим устроили парад: с маршировкой и перестраиванием рядов.
В дверь постучали, то ли кулаком, то ли ногой, и испуганно спросили:
— Ты там живой?
— Да, — сдавленно ответил Олег.
— Мы смотрим — тебя нет. Я подумал,что ты уснул и захлебнулся. — Подождав немного, голос добавил, — давай, не спи там.
— Ки-ит! Свет включи.
— Чего?
— Свет, говорю, вруби!
Олег провёл ладонью по плечу. Вся кожа в липкой и тягучей гадости, очистка вышла глубокая, на секунду даже возникла мысль, что перестарался, и добрая часть этой слизи разбавлена кровью.
Медленно накаливаясь, зажглась в потолке лампочка. Теперь можно было хорошо разглядеть результат. Вся вода покрыта тонкой маслянистой плёнкой, кожа ядовито-жёлтая, кое-где с зелёными, синевато-серыми или красноватыми разводами. Дно ванны покрыл серый мутный осадок, но, как ни странно, в основном вода была прозрачная, почти чистая. Потратив полбанки мыла и почти столько же шампуня на склеившиеся волосы, Олег усердно оттёр себя мочалкой несколько раз. Воду, само собой, давно спустил, и теперь под душем последний раз полоскал волосы и насвистывал замысловатую мелодию из любимой песни. Внезапно горло сдавило изнутри, тело согнуло пополам, и Олег выплюнул тягучую массу сомнительного цвета. Ну и гадость. Эта самая гадость, подмываемая водой, начала ползти к ступням, Олег выскочил на кафель, сплюнул ещё раз тягучую слюну, и три раза подряд почистил зубы. Как ни странно, после всего увиденного Олег чувствовал себя не просто превосходно, такая лёгкость и чистота была несравнима даже с походом в настоящую русскую баню.