— Разве вы в таком случае не читали в газетах о том, что я скончался? Во всех газетах о моей кончине было помещено по нескольку траурных объявлений. От моей семьи, от моих компаньонов, от предприятия, основателем и директором которого я являюсь. Все дали объявления. Даже слепой бы это заметил.
— Не знаю, я как-то пропустил.
— Такие прекрасные объявления, что я их помню наизусть и сейчас. Вот послушайте, одно объявление начиналось словами «Тяжелая утрата». Другое гласило: «Огромная потеря», а далее шло так: «Ушел от нас наш дорогой и горячо любимый отец, муж, брат, сын, дядя, один из видных деловых людей нашей страны, потомок великого везира Сулейман-паши, внук Махмуд-паши, племянник Касым-паши, сын зятя Байрам-паши…»
Человек передохнул и хотел было продолжать дальше, но я его перебил:
— Не затрудняйте себя, уважаемый господин, — сказал я, — я узнал вас.
Человек все же продолжал:
— «…Он переселился в обиталище вечности, где господствуют милосердие всевышнего и вечный покой…»
— Я узнал вас, господин! — закричал я. — Узнал! Но, скажите, какие же формальности заставляют находиться здесь и вас?
— Видите ли, мои родные не могут найти подходящего места для могилы. Оказывается, на кладбищах нет свободных мест. Вы же знаете, что теперь и участки на кладбищах в руках спекулянтов. Есть, конечно, и такие, которые еще не захвачены спекулянтами, но эти места неважные, они не нравятся моей семье. Им хочется, чтобы вокруг могилы была неописуемая красота.
— Какое значение имеет неописуемая красота для умершего человека?
— Не для меня нужна красота, а для посетителей. Мои родные хотят, чтобы моя могила была очаровательной. Тогда они охотно будут приходить с цветами в руках и плакать, плакать и приговаривать: «Как же ты мог оставить этот прекрасный мир?..» Так что не мне нужно, а им нужно красивое местечко на кладбище. А если моя могила будет в плохом месте, как же они смогут плакать? Но дело не только в этом. В нашей семье есть чувство чести и достоинства. Надо, чтобы могила соответствовала нашему положению. А раз это вопрос чести, место для могилы надо купить у спекулянтов. Но и это еще не все. Три месяца тому назад умер директор одного конкурировавшего с нами предприятия. Ему купили на черной бирже очень дорогое место. Теперь подумайте, если я буду похоронен в худшем месте, чем тот директор, то будут задеты честь моей семьи и престиж нашего предприятия. Теперь, надеюсь, поняли? И вот мои компаньоны ищут для меня очень дорогое место.
— Ну и что же, никак не могут найти?
— Могут, конечно. Но видите ли, все хорошие места на кладбищах скупило наше предприятие. Точнее сказать, я сам скупил. Они теперь в наших руках. Но если меня похоронят сразу, то цены на черной бирже могут снизиться. Вот они и задерживают. В интересах рекламы надо поднять цены на могилы. Поняли?
— Понял, господин.
Дорогой мой брат Слепень! Ты даже не знаешь, как много я тебе могу рассказать. Забот и дел у мертвых, оказывается, ничуть не меньше, чем у живых. И вот я порой задумываюсь над своим будущим. Может быть, мне отказаться от смерти. Ах, если бы я раньше знал, что так трудно умереть официально, то ни за что не решился бы на это дело. Скорее бы кончились эти формальности, и я смог бы благополучно умереть по всей форме!
Так что, дорогой мой брат Слепень, если ты задумаешь умереть, то поспеши с этим делом. Ведь вскоре спекулянты могут захватить на кладбищах все места. Что ты тогда будешь делать? И умереть даже не сможешь, мой друг.
Целую твои глаза.
Твой брат
Умерший Ишак
Одиннадцатое письмо
Милый брат мой Слепень!
Как тебе известно, если какие-нибудь бумаги в учреждении попали под сукно, они уже застревают там навсегда. Точно так же застряли и мы в морге.
В одно утро отворилась дверь, и покойники с радостью закричали:
— В анатомичку, в анатомичку!..
Живые не слышат голосов покойников. Точь-в-точь как на белом свете. Ведь многие живущие там не слышат голосов тех, которые полагают, что они тоже живут.
В сопровождении двух сторожей в морг вошел средних лет крестьянин.
Он закричал:
— Где мой сын, где мой сын?
— Не съели мы твоего сына. Что ты орешь, — ответил ему один сторож. — Раз его нет ни в одной из лечебных палат, то ясно, что он здесь.
— Пропал мой сын прямо на глазах. Я сам положил его в больницу. А мне говорят: «Нет его здесь. Наверно, ты его положил в другую больницу». Я совсем потерял голову.