— Ты что, ни разу в жизни не видел смерти? — заметил ему гражданин, пытавшийся протолкаться через толпу.
В это время другой выскочил с криком:
— Граждане! Прошу вас, станьте в очередь, тогда все увидим.
— У-ух, ну и денежки были бы в этом дельце! — сокрушался один ловкач. — Что бы мне отпечатать билеты и показывать, как умирает человек! Ведь богачом мог стать.
Когда меня бросали в машину «скорой помощи», подбежал какой-то любопытный гражданин и взмолился:
— Подождите немного! Ну что вам стоит! Если бы вы знали, как долго я бежал, чтобы только посмотреть!
Его спросили:
— Это что, знакомый ваш или родственник?
— Нет, но мне сообщили, и я заинтересовался. Только поздно сказали. А ведь я из такой дали прибежал.
Очень жаль, что меня не показали этому любопытному гражданину. Дети и несколько юношей некоторое время бежали за автомобилем, пока не поняли, что человек не может состязаться в беге с машиной.
Любимый брат мой Слепень!
Свое путешествие в машине «скорой помощи» опишу тебе в следующем письме.
Шлю привет, целую твои глаза.
Твой брат
Умерший Ишак
Третье письмо
Любимый братец Слепень!
Прежде всего приветствую тебя и целую твое жало. Посылаю третье письмо.
В предыдущих двух письмах я рассказывал, как умер и как мой труп, валявшийся в канаве у дороги, бросили в машину «скорой помощи». Теперь же слушай о том, что стряслось со мной дальше.
Меня положили в машину. Не проехали мы и пятидесяти метров, как мотор чихнул и замолк. И больше уж не заработал. Шофер некоторое время ругался, как оратор, извергающий огонь на своих политических противников, затем стал нажимать на стартер и копаться в моторе. Все его усилия были напрасны, машина не трогалась с места и стояла как вкопанная. Собралась толпа.
— У нас чуть что, сразу толпа. Прямо-таки живем толпами, — сказал шофер и обратился к людям. — Подтолкнем-ка немного машину, ребята!
Никто не откликнулся. Шофер повторял свою просьбу и каждый раз по-иному: взывал к совести, состраданию, заговорил о родине, о нации. Наконец, увидев, что ни на кого это не действует, взмолился: «Ради Аллаха!» Не успел он произнести «ради Аллаха», рвение напало на народ. Машину схватили справа и слева, спереди и сзади, за колеса и за крышу. Но делали они это так, как иногда дама высшего света, вынужденная пожать руку человеку низкого общественного положения, касается этой руки этак слегка, самыми кончиками пальцев. Вот как толкали машину. Зато, обрати внимание, как шумели и кричали! Все воодушевляли друг друга:
— Ну-ка, возьмемся, ребята!
— За дело, соотечественники!
— Эй, подтолкнем еще немного! Если эта поганая «скорая помощь» не поспеет вовремя в больницу, дело будет плохо.
— Ра-а-аз-два, взяли!!!
— Держись, правоверные! А ну-ка! Давай, братцы!..
Если бы ты слышал эти крики, то подумал бы, что охваченные рвением соотечественники вот-вот унесут вместе с фундаментом здание отеля Хилтона, но, увы, машина «скорой помощи», стоявшая на четырех колесах, ни на миллиметр не сдвинулась с места.
— Еще раз! Все вместе, ребята!
— Общими усилиями! Хооп!
— Давай! Ведь это не муниципальный автобус, который может опаздывать. «Скорая помощь» должна лететь, как ветер!..
По лицу шофера, сидящего за рулем, струился пот. Он все время тоже толкал машину изнутри. Может ли быть толк, если толкают изнутри?
— Еще немного подтолкнем, ребята! Еще немного нажмем! Ведь дело благое!
— Все вместе, братцы!
— Разом! Хооп!
— Если бы только шевельнулась, чуть дрогнула, сразу бы поехала, — говорил шофер.
Какой-то старик пытался издали воодушевить толкающих:
— Старания великих мира сего сдвинут горы! Ну-ка! Все разом!..
Старики и женщины, собравшись вокруг толкавших машину, тоже кричали:
— Ну, ну, давай! Все разом!..
— Хооп!
— Давай, мусульмане!
— Поднажмем, единоверцы!
Однако раздавались и такие суждения:
— Сейчас бы эту машину в Америку, как ветер понеслась бы!
— Как бы ни была совершенна машина, лишь только привезут ее к нам — не работает. Не работает, братцы… Привезли электрический поезд. Сколько разговоров было об этом! Ну и что ты скажешь — не пошел.
— Однажды купили в Германии корабль. Корабль шел со скоростью не то 40, не то 60 миль в час… До наших берегов корабль летел, как ветер. Но стоило ему приблизиться к нашим берегам — остановился, как упрямый ишак, неподвижно, задрав нос кверху. И сколько ни бились, не пошел. Ни немецкий капитан, ни наши не могли привести его в движение. Повернули корабль носом в противоположную сторону, и — бог ты мой! — понесся, словно ветер. Повернули его в нашу сторону — опять остановился.