В последний раз убедившись, что все нужные вещи на месте, Бейн глянул в зеркало, сделал глубоких вдох и выдох, проговорил себе негромко «ты сможешь», после чего развернулся и вышел из комнаты. Его тут же встретили два полностью готовых сына, тоже одетые со вкусом. Рафаэль был в чёрном приталенном костюме, ярко-красной рубашке и чёрной бабочке, на ногах лакированные ботинки. Макс же нарядился не так официально: салатовые узкие брюки и темно-фиолетовый свитер, из-под которого торчал воротник сиреневой рубашки, а на ноги нацепил зеленые конверсы, что выгодно сочеталось с его синей кожей и рожками. Оба о чем-то энергично болтали, улыбаясь и хихикая. Когда дверь за спиной отца хлопнула, мальчики повернулись в его сторону, приветливо улыбаясь.
— Ну как, сладкие? Готовы повеселиться?
— А скоро подарки? — нетерпеливо улыбнулся Макс, хлопая в ладошки.
— А мне уже можно напиться? — копируя тон и жест брата, повторил Рафаэль, и все дружно рассмеялись.
— Нет и… Нет! — с таким же озорством ответил Магнус, подмигивая детям, после чего взмахнул руками и открыл портал в забронированный для торжества ресторан.
Все трое вступили поочередно в телепорт, оказавшись в невообразимой красоты помещении. Огромный зал был наполнен рождественским настроением больше, чем обеденный зал Хогвартса в праздничный ужин. А это означало, что на ресторан было наложено какое-то заклятие по имени Изабель Лайтвуд, которе дарило каждому в нем присутствующему новогоднее настроение. Стоило бросить короткий взгляд на декорации и сразу приходило понимание: у организатора самый изысканный вкус и просто невероятное чувство стиля. Повсюду были венки, небольшие столики для 4 человек накрыты зелёными атласными скатертями, посередине каждого такого стола возвышались новогодние букеты. Со стен и потолка свисали золотые гирлянды, от них же и весь свет в комнате, если не считать несколько софитов, направленных на диско-шар на потолке, плавно разносивший золотистых солнечных зайчиков по всему помещению. В середине зала стояла огромная ёлка, величаво возвышающаяся над полом на несколько метров. Она была украшена сверкающими золотыми украшениями и гирляндами, изобилием рождественских свеч и ангелочков. Вокруг неё была выделена зона для желающих покружиться в танце в одиночку или со своими любимыми. Очень романтично. Было бы ещё с кем танцевать.
— С Рождеством, мои любимые мужчины! — неожиданно послышалось из-за спин семейки, когда портал самостоятельно захлопнулся. Все трое обернулись с удивленными и радостными лицами, узнавая голос. В их сторону двигалась девушка с платиновыми волосами и прекрасной голубой кожей. Она была одета в белоснежное платье до колен, выгодно выделяющее её осиную талию.
— Катарина!
— Тетя Кат!
— Мисс Лосс!
Парни поздоровались в один голос, после чего все так же дружно рассмеялись, поочерёдно обнимая медсестру, продолжающую сыпать поздравлениями.
— Приятный сюрприз! Я думал, в твоём стиле опаздывать? — рассмеялся Магнус, обнимая подругу и чмокая её в щеку.
— О нет, дорогой, это в твоём стиле опаздывать! Просто в последнее время у тебя был кое-кто особенный, кто заставлял тебя появляться ещё до начала вечеринки, — улыбнулась в ответ блондинка без капли жалости в голосе, лишь доброй ностальгии.
— И то правда, — спокойно протянул Бейн, зная, что подруга прекрасно понимает его и не давит. — Кстати говоря! Твой подарок на Рождество будет ждать тебя завтра утром под твоей елкой, как и всегда, — напомнил маг об их небольшой традиции и засиял. Катарине точно понравится новая дизайнерская пара туфель и картина.
— Как и твой! — целительница подмигнула старому другу, а затем обратилась к его сыновьям. — И ваши тоже. Надеюсь, вы, мальчики, оцените, — девушка рассмеялась и дала «пять» двум подросткам, после чего увидела кого-то в дальнем конце зала и покинула их, пообещав поболтать ещё попозже.
— Будешь должна мне танец, — притворно сморщив носик в обиде, сообщил Магнус удаляющейся в другом направлении подруге.
— И мне! — дерзко вставил Раф, оскалив белоснежные зубы в хитрой ухмылке.
— Ещё чего! Нос у тебя не дорос, мелочь пузатая! — кинула через плечо Лосс, явно обращаюсь к Рафаэлю.
— Это она тебе, — старший сын ткнул отца под ребра, после чего быстро удалился в сопровождении смеха брата, последовавшего за ним.
***
В полночь праздник был в самом разгаре. Магнус был навеселе, как и большинство присутствующих. Поэтому он мог позволить себе отпустить все проблемы хотя бы на вечер, чтобы хорошенько повеселиться и побыть счастливым ещё совсем немного. Сейчас он уже вдоволь натанцевался: с кем он сегодня только не крутил вальсы. Изабель, Катарина, Клэри, оба сына, Мариза, а под конец ещё и Джейс. Несколько минут назад они вытанцовывали с Саймоном под «You’re a mean one, mr. Grinch». Наконец, оба парня разошлись к своим семьям: Сай к Иззи, а Магнус отыскал среди людей Рафаэля и Макса, и теперь плёлся в их направлении.
— Слушай, папуль, что-то ты перебрал, — предположил Раф, когда увидел, что отец тянется за ещё одним бокалом шампанского.
— Да! Знаешь, может, стоит пойти домой? Все уже скоро начнут расходиться. Да и нам пообещали уже столько подарков, что мне не терпится их открыть, а чем скорее ляжем спать, тем скорее встанем и откроем подарочки! — умело подхватил Максвелл, беря Магнуса под руку, в то время как Рафаэль накинул тому на плечи пиджак.
— Точно. А мне никто не даёт выпить ничего крепче шампанского, так что тут полная скука! Не думаешь? Дома тебя ждёт тёплая кроватка, а наутро гора подарков и какао!
— Но здесь так замечательно! И забыться легко! И кроватка дома уже полгода как не тёплая, ведь меня в ней никто не обнимает, — отчеканил Магнус с опечаленным видом, но не отталкивая сыновей, тянущих его в сторону постоянного портала.
— Ты не должен забываться. Папа же просил тебя помнить о нем. Ты помнишь? Помнишь тембр его голоса? То, как он рассказывал тебе о своём детстве и поездках в Идрис? Помнишь, как он улыбался тебе по возвращению с работы? Так тепло и искренне? — Макс всё гнул своё, ласково поглаживая папу по спине.
— Помнишь, как он краснел, когда ты называл его полным именем или пошло шутил? А все лишь бы увидеть его румянец! А то, как в его волосах запутывались лучики солнца по утрам, пока он ещё спал? — поддержал Рафаэль, незаметно помахав рукой Изабель, обеспокоено следившей за ними.
— Да. Да, конечно. Я помню. И не должен забывать. Но мне показалось… что если я лишь на вечер отпущу эту боль, то она уже не вернётся на следующий день… я думал, что на её место придет светлая память и нежность, и… — из глаз Магнуса текли слезы. Он, кажется, начал понимать, что не прав. Он совсем не хотел забывать ни единой маленькой частицы об Александре. Бейн боялся, что в один день забудет, где находились все до единого его шрамы, какого оттенка был его румянец, с какой нежностью и любовью Алек произносил имя возлюбленного и что угодно о нем. Маг не хотел забыть его, а вместо этого помнить его вечно.
И сейчас, когда по щекам Магнуса лились слезы, смывая с глаз блестки, когда сыновья легко втолкнули его в портал и он очутился в собственной квартире, он никак не ожидал ещё одного призрака недавнего прошлого от такого родного человека. Бейн уже опустился на свою кровать, поблагодарив сыновей и ещё раз поздравив их с Рождеством, отправил их спать, когда в его руках появился белый конверт, окутанный искрами магии. Магнус в удивлении уставился на письмо, ведь ещё никогда ему не приходило два послания в один день. Хотя никто и не отрицал подобного, это было странно. У Верховного мага Бруклина уже не осталось сил, поэтому он, особо не церемонясь, осторожно открыл конверт с подписью «Для Магнуса». Достав плотную бумагу, мужчина стал внимательно вчитываться в написанные вручную строчки.
Здравствуй, Магнус!