- Извините, я не знала, что должна отчитываться вам о каждом дне своей жизни.
- Не о каждом дне, – отозвалась Белл, – но, знаешь, неплохо бы держать друзей в курсе, если вдруг решаешь пропасть из виду, запершись в доме на три месяца. И, да, - Тина перебила брюнетку, подняв палец и не дав раздраженно фыркнуть, – у тебя есть друзья.
- Доставучие друзья.
Кэтрин пожала плечами и села на диван, похлопав по месту рядом с собой:
- Ладно, мы можем не разговаривать. Мы соскучились по тебе, а тебе нужен девичник.
Тяжелое молчание повисло в комнате на полных две минуты. Потом Реджина, смирившись с неизбежным, села и, проигнорировав стоявший перед ней бокал с вином, протянула Руби стакан, в который девушка налила порцию рома с колой.
- Почему мы смотрим это? – Реджина хмуро смотрела на экран.
Кэтрин и Руби многозначительно посмотрели на Тину, совершенно поглощенную игрой Рэйчел МакАдамс и Райана Гослинга. Почувствовав их взгляды, блондинка повернулась:
- Он романтичный, ладно? – вступилась за фильм она.
Все четверо сидели на диване, Реджина по-королевски устроилась посредине, держа в руках третий коктейль, её подруги, обнявшись, лежали рядом, так что было не понять, где чьи руки и ноги. Уговорив, наконец, брюнетку поучаствовать в девичнике, они потушили свет, открыли закуски и включили DVD. Время от времени до них долетал заразительный смех Генри и их с Грэмом беготня. Реджина прислушивалась напряженно, будто ожидая признаков бедствия, но Руби всякий раз дружески подталкивала её локтем и ободряюще улыбалась, возвращая внимание женщины к фильму. Когда фильм только начался, им пришлось на десять минут отпустить Миллс, когда Грэм спустился в гостиную, неся Генри на спине, и мальчик серьёзно заявил, что ему и его благородному коню требуется «про-питание» (Реджина понятия не имела, откуда он узнал это слово, но Генри произнес его правильно, разделив на два слога, чтоб облегчить себе задачу). Кэтрин понадобилось три минуты, чтоб понять, что брюнетка застряла на кухне, и еще две, чтоб привести её назад и усадить на диван, с которого из-за обилия вытянутых ног, было не так-то просто сбежать.
Реджина сердито хмыкнула, указывая на экран рукой, в которой держала стакан, так что тот накренился, и жидкость грозила выплеснуться:
- Романтично? Что романтичного в том, чтоб поощрять измену? Ради всего святого, она ведь помолвлена.
- Тс-с, – шикнула Тина, хлопая её по руке, – это лучший момент в фильме.
Герои мокли под дождём, направляя свою лодку в док. Внезапно они начали кричать друг на друга:
- Я написала тебе 365 писем.
Дыхание застряло в горле. Нет, Реджина вовсе не подсчитывала их письма. Она совсем не знает, что написала Эмме 248 писем, включая записки, вложенные в посылки.
- Дня не проходило, чтоб я не писала тебе.
Реджина зажмурилась, залпом опустошив стакан, и сжала его в кулаке так крепко, что, кажется, хрусталь готов был треснуть.
Ничего не кончено. До сих пор ничего не кончено!
Будто вырванные заклятием, с губ хриплым шепотом сорвались два слова:
- Она пропала.
- Нет, не пропала. Просто смотри, – Тина не отрывала глаз от экрана.
- Реджина? – Кэтрин выпрямилась и сбросила ноги Руби с колен, чтоб подвинуться ближе к Миллс, сидящей, закрыв глаза.
Мэр покачала головой, откидываясь на спинку дивана. Теперь обеспокоенные взгляды подруг были направлены на брюнетку, которая приглушенно всхлипывала, пытаясь сдержаться.
-Ты про Эмму? – тихо спросила Руби. Реджина кивнула, прикрывая глаза свободной рукой, и тихо всхлипывая. Наконец, не в силах больше сдерживаться, она накрыла голову руками и позволила себе заплакать.
Тина молча обняла подругу и Кэтрин с Руби последовали её примеру. Реджина плакала в их объятиях.
- Чего они ревут? – прошептал Генри, когда они с Грэмом заглянули в гостиную и увидели четырёх обнявшихся женщин с покрасневшими глазами и ведерком мороженного. На полу валялись скомканные салфетки.
Шериф посмотрел на экран и, увидев пожилую пару, лежащую рядом и перешептывающуюся, всё понял:
- Они смотрят «Дневник памяти».
- Это же просто фильм, – хихикнул Генри.
Скоро начались титры, позволив Генри войти в тёмную комнату и, подойдя к дивану, забраться на него. Он втиснулся между Реджиной и Руби.
- Привет, мамочка, – взяв её лицо в ладошки, он поцеловал маму в нос и стёр мокрую дорожку со щеки, – ты опять грустишь?
Она крепко обняла его и встала, прекратив изображать диванную подушку. Шмыгнув носом, Реджина поцеловала сына в щёку и ответила:
- Фильм был грустный.
- Не смотри его, – просто сказал мальчик. Взрослые улыбнулись.
- Хорошая идея, – брюнетка щёлкнула пультом, выключая телевизор, и опустила Генри на пол. – Иди наверх, будем ложиться спать.
Как только ребёнок вышел из комнаты, Реджина напряженно повернулась к друзьям, обняв себя руками. Несмотря на то, что за последний час она всё рассказала, подтвердив их худшие опасения и признав свои страхи и тревоги, теперь под их взглядами брюнетка чувствовала себя беспомощной и уязвимой. Грэм первым решил разбить повисшую тишину. Кивнув, он пожелал Реджине доброй ночи и ушел, не желая им мешать. Хозяйка особняка начала уборку, двигаясь, как робот. Когда она потянулась за бокалом, стоящим на столике и всё ещё наполовину полным, Кэтрин схватила её за руку.
- Реджина, – тихо сказала блондинка, – тебе не нужно нести эту ношу в одиночку. Она просто пропала. Она может появиться в любой момент.
- Пожалуйста, не надо, – Реджина не поднимала глаз от бокала, голос был хриплым от сдерживаемых эмоций, – не обещай мне, что с ней всё будет хорошо.
- Но…
- Кэтрин, прошло уже три месяца. Думаешь, я не знаю, каковы шансы, что она жива? – Миллс выпрямилась, и, казалось, вся близость, которую они восстановили за последний час, исчезла в одно мгновение. Взгляд Реджины был жестким. Но через секунду она моргнула и, прижав кончики пальцев ко лбу, покачала головой.
- Но это же Эмма, – пискнула Тина.
Взгляд брюнетки застыл и, повернувшись к ним спиной, она вышла из комнаты:
- Я сообщу вам, когда мы сможем собраться снова.
Реджина так и не позвонила им, чтоб предложить снова собраться на девичник. Женщин это не удивило, хотя они и были разочарованы. Она не пряталась от подруг и тепло принимала их, если они забегали к ней домой или в офис, чтоб проведать. Но как только речь заходила о том, чтоб собраться всем вместе, брюнетка отнекивалась, ссылаясь на обилие бумажной работы в офисе или на то, что ей нужно отвезти Генри на урок верховой езды. Все знали, что это ложь. Руби дружила с парнем, который работал на ферме и учил малышей ездить верхом. Он сказал ей, что маленький Миллс перестал появляться на занятиях. Реджина не могла. Не могла смотреть на них троих сразу и видеть на лицах жалость. «Это не жалость», – сказала бы Тина.