- Что за черт?! - Эмма всплеснула руками и перебежала улицу, чтоб осмотреть жука. Чтоб окончательно увериться в своих худших предположениях, она пнула «башмак», убедившись, что тот надёжно зафиксирован. Недовольно застонав, она выругалась и огляделась в поисках запрещающих парковку знаков. Знаков никаких не было, и, пнув со злости «башмак» ещё разок, Эмма достала рюкзак из машины и рванула обратно в кафе.
На этот раз мысли не были заняты встречей с Реджиной, единственное, что волновало её, было то, что самая дорогая ей вещь заблокирована, заперта, как дикий зверь, и абсолютно без причины. Какого чёрта? Когда она ступила на террасу кафе, мимо проехал мерседес.
- Я поняла, что ты любишь бургеры, но не думала, что настолько, - подколола Руби, вытиравшая столик, увидев, что Эмма вернулась.
- Мою машину заблокировали!
Официантка расхохоталась и, прихватив стопку грязных тарелок, направилась к стойке:
- Это так забавно.
- Почему это? – голос Эммы истерично подскочил чуть ли не на октаву. - Часто у вас это случается?
- Только если взбесишь ту брюнетку, с которой ты столкнулась.
Эмма обернулась и посмотрела на то место, где почти столкнулась с женщиной.
- А что так? Что, у неё крутая «крыша»?
Руби озадачено нахмурилась:
- Чего?
- Так она думает, что может просто блокировать чужие машины? - громко спросила Эмма.
Руби тряхнула головой, чтоб прийти в себя:
- Ты о чём? Это же…
Блондинка покачала головой, идя к двери:
- Я знаю, кто мне с этим поможет. Спасибо, Руби.
Руби продолжала глядеть на Эмму, ошарашенная таким поворотом. Бабуля встала рядом с ней, протирая стакан:
- Она не знает, что это была Реджина?
Руби покачала головой, заинтриговано улыбаясь:
- Нет, но скоро узнает.
Когда Реджина говорила, что живёт в маленьком городке, Эмма не представляла, насколько это правда. Эмма выросла, переезжая из одного большого города в другой, и не привыкла к таким небольшим расстояниям. Дорога до Миффлин Стрит заняла всего двадцать минут, но это было удобно. На машине она добралась бы за пять, но машина была заблокирована, и это до сих пор бесило Эмму, но зато у неё появилось время осмотреть город по пути до дома Реджины.
Погода была прохладной для апреля. Вчера, должно быть, шёл дождь, воздух был влажный, над землёй повис туман. Похоже, на Брайтоне начинался пригород Сторибрука, состоявший из зданий, принадлежавших раньше пожарной части, и теперь превращенных в лофты, и маленьких изящных бунгало. Все дома здесь были разными. Во дворе лофта под большим старым деревом темноволосая женщина вешала на ветку кормушку, стоя на стремянке. Она приветливо помахала Эмме рукой, и блондинка помахала в ответ, удивленная таким дружелюбием.
Если не считать инцидента с машиной, Эмме нравился Сторибрук. Это был город со старыми корнями, старыми семьями, белыми заборчиками и качелями из старых шин на ветках деревьев. В этом городе каждый занимался своим делом, но, когда это было необходимо, все объединялись, действуя сообща. В таком городе Эмма мечтала жить, когда была маленькой, в таком городе мечтала проказничать, когда была подростком, и теперь, став взрослой, она шла по улицам Сторибрука и снова видела очарование и ценность маленьких городков.
Когда Эмма повернула на Миффлин Стрит, её внимание сразу привлёк белый особняк. Не зная, как, она сразу догадалась, что тот принадлежит Реджине. Она же мэр, конечно, у неё самый большой дом в городе. По дороге проехала машина, и Эмма почти остановила её, думая, что за рулём Реджина, но, увидев, что за рулем блондинка, Эмма поняла что ошиблась. И ещё поняла, что очень волнуется. Она нервничала перед встречей с Реджиной, была расстроена из-за машины. Ну, с этим Реджина поможет. Эмма на это надеялась.
Дорожка, ведущая к порогу Реджины, показалась Эмме самой длинной в её жизни. А ведь пару недель назад она проходила по двадцать миль под палящим солнцем. Поправив лямки рюкзака на плечах, она попыталась привести дыхание в порядок. Отнесись к этому как к заданию, сказала она себе. Операция «Друг по переписке».
Эмма зашагала вперед, тяжелые берцы глухо стучали по аккуратной дорожке. Дорожка все же оказалась короче, чем она ожидала, и блондинка посмотрела на латунные цифры «108», прикрепленные к белой двери особняка.
Она трижды постучала.