- Аккуратней, приятель!
Резкий ответ клокотал в горле, готовый сорваться с языка прежде, чем Август хорошенько разглядел, с кем столкнулся. Женщина, невысокая, со светлой кожей. Золотисто-каштановые волосы собраны на затылке в небрежный пучок, а лицо обрамляют локоны. В руках она бережно держала цветочную композицию. Хмуро поправляя красные и пурпурные каллы, она громким шепотом высказывала всё, что думает о людях, которые не смотрят, куда идут. Несколько лепестков упали на её черное, облегающее платье, несколько более короткое, чем допускают приличия. Август решил, что Эмма может и подождать.
- Простите, – виновато склонил голову он и робко улыбнулся, – я, правда, не смотрел, куда иду.
Оторвавшись, наконец, от цветов, женщина подняла голову, с нескрываемым интересом разглядывая его смокинг, жилетку цвета царственного пурпура и подходящий к ней галстук-бабочку. На накрашенных тёмно-красной помадой губах появилась усмешка:
- Вы заблудились или опоздали?
Её австралийский акцент теперь угадывался безошибочно, и Август шагнул ближе:
- Всего понемногу. Я шафер, который даже не смог появиться вовремя.
Красавица с акцентом рассмеялась, и этот смех, глубокий и озорной, заставил Бута порадоваться, что он приехал немного поздновато.
- Я так понимаю, что вы шафер блондинки. Она в комнате прямо по коридору и налево.
Он посмотрел в том направлении, куда ему указали, а когда обернулся, чтоб поблагодарить её, увидел, что женщина уже вышла из зала и повернула на наружную лестницу. Поглядев на Августа через окно, она усмехнулась и кивнула ему, напоминая о том, что нужно торопиться. Издав тихий смешок, мужчина затрусил к комнате Эммы. Он успел как раз вовремя, чтобы, открыв дверь, увидеть осуждающее лицо Руби, одетой в пурпурное платье до колена и с букетом роз в руках.
- Ты опоздал, – брюнетка сердито на него посмотрела. Поцеловав её в щёку, Август прошел в комнату.
- Я люблю эффектно появляться, – он кивнул Нилу, сидящему на стуле в углу комнаты, одетому в такой же смокинг, и хлопнул его по плечу. – Где Эмма?
- Август? – голос Эммы, тихий, но уверенный, раздался из-за занавески. Август шагнул в закуток за трюмо, на котором лежала плойка и стояло столько косметики, сколько он ещё в жизни не видел. Бут деликатно постучал в стену прежде, чем заглянуть за занавеску.
Эмма поманила его.
Счастливая ухмылка Августа не шла ни в какое сравнение сияющей улыбкой Эммы.
Август всего несколько раз видел Эмму в платье, например, на прошлом ежегодном Рождественском балу в ратуше Сторибрука, когда отставной капитан счастливо улыбалась рядом с женой, одетая в красное коктейльное платье с длинным рукавом.
Конечно, Эмма и Реджина поженились сразу, как только однополые браки были легализованы в Мэне. Это, и правда, было романтично, так подумал Август, услышав эту историю вечером того дня, когда пара предстала перед судьёй и поставила подписи в своём свидетельстве о браке. Эмма разбудила Реджину, когда рассвет ещё только занимался, и даже в полусне брюнетка поняла, что девушка собирается сказать.
- Выходи за меня, – прошептала Эмма в поцелуе, глядя на неё до безумия взволнованными глазами и без всяких колец, но искрясь чистейшей любовью.
- Да, – кивнула Реджина и, притянув Эмму к себе, уложила её обратно в кровать, бормоча что-то насчёт того, что Бюро регистрации браков откроется только через четыре часа.
Они были официально женаты уже больше года, и сегодня заново подтверждали свои обязательства друг перед другом в присутствии семьи и друзей. Это событие Эмма с Реджиной начали планировать в ту самую секунду, как стали семьёй Свон-Миллс. Август был зол, как чёрт, и кипел от возмущения, узнав, что ему не дали поприсутствовать при заключении брачного союза двух женщин, но, стоя рядом с Эммой, всего за несколько минут до того, как она, поднявшись по ступеням, скажет всему миру, как сильно любит Реджину, он решил, что раз в жизни может придержать язык.