Больше всего Эмму удивляло то, как мало между ними изменилось. Их улыбки и прикосновения всегда были искренними. Только теперь, оставаясь вдвоем, когда Генри выбегал из комнаты, они могли, наконец, уступить физическому желанию, терзавшему их неделями. Так что, стоило малышу пересечь порог и скрыться из поля зрения, женщины многозначительно улыбаясь, наклонялись друг к другу, переплетая пальцы, спеша сорвать ещё один поцелуй с таких притягательных губ.
Каждое новое прикосновение губ разжигало в Эмме огонь и в то же время словно обдавало холодом. Не было ничего слаще этих поцелуев, но всякий раз они оставляли на её губах легкий осадок горечи. Реджина была подобна ливню в жаркий солнечный день - неожиданному, освежающему, прекрасному и сводящему с ума, и Эмма хотела беззаботно бежать босиком под этим ливнем, подставляя спину палящему солнцу. Потому что каждый раз, видя улыбку Реджины, слыша её смех, прикасаясь к ней, девушка не могла не вспомнить о том, что расставание всё ближе. Она всегда знала, что всё хорошее рано или поздно заканчивается, но Реджину и Генри она не готова была отпустить. И если всё, что у неё остается до того, как разразится буря, - это краткий миг под летним ливнем, она будет шлёпать по лужам, не боясь простудиться.
Наверное, Реджина чувствовала то же самое, потому что она перенесла все встречи, кроме срочных, на следующую неделю и оставалась в Ратуше только до обеда. Они с Эммой обедали вместе в особняке или в маленьких городских кафешках и пабах, и блондинке нравилось, что, сидя за столиком, Реджина украдкой гладит ногой её ногу, и что они, не прячась, держатся за руки.
А по вечерам они забирали Генри и шли в парк или в игровой центр либо просто смотрели фильмы дома. Хотя, когда они пришли, чтоб забрать малыша из садика в понедельник, после дня рождения Эммы, им пришлось отложить свои планы, потому что дети окружили блондинку, спрашивая, умеет ли она летать и какие суперсилы у неё есть.
Это озадачило женщин, но потом они вспомнили, что Генри постоянно хвастается друзьям, что Эмма - супергерой. Сердце у Эммы сжалось, и она повернулась к Реджине, обратив на неё такие щенячьи глазки, что даже Генри было до них далеко. Брюнетка кивнула, соглашаясь задержаться. Эмма развлекала детишек, рассказывая о своей профессии, учила их правилам безопасности, и, конечно, они играли вместе, потому что девушка сама иногда вела себя, как ребёнок. Реджина стояла у стены и смеялась, наблюдая, как Эмма, став на четвереньки, забирается в небольшой стоящий во дворе домик. Реджине нравилось смотреть, как та играет с детьми, и, в то же время, женщина была не прочь поболтать с мисс Белл.
Каждый день этой последней недели пребывания Свон в Сторибруке, Реджина, Эмма и Генри старались не расставаться, проводя вместе почти всё время. И каждый день был как маленькое прощание с теми, кто стал Эмме друзьями. Руби и Тине удалость украсть блондинку на час, уговорив её на прощание посидеть в «Кроличьей норе». Но увидев, что Свон всё время поглядывает на циферблат часов, девушки отпустили её назад к мэру, чему Эмма и Реджина очень обрадовались. Каждую ночь они ложились в постель и разговаривали до рассвета, их время утекало как песок сквозь пальцы, и сон, казалось, утратил свое значение. Единственными свидетелями их разговоров были звезды, льющие свой свет в окно спальни Реджины. Ничто не беспокоило их, пока длилась ночь. Они были в безопасности - в маленьком мирке, ограниченном стенами спальни, и не было деловых встреч, к которым нужно готовиться, не было пустыни, которую нужно патрулировать. Только Реджина и Эмма, лежащие рядом, и звездное небо, слившееся с землёй.
Дни пролетели незаметно, и не успела Эмма оглянуться, наступил четверг. Самолёт до форта Беннинг, Джорджия, вылетал в три утра в пятницу. Но блондинка не была готова покинуть Сторибрук так скоро.