А потом черепаха спокойно и сдержанно позабыла, что когда-то она торопилась.
Однажды зимним утром белка получила письмо.
Письмо было черное. Белка такого никогда еще не видела. Она нахмурила брови и прочитала:
Это мрачная новость.
Все будет не так.
Больше ничего написано не было. И адреса отправителя не было. И белкиного адреса тоже.
Белка села на стул. Она знала, что ветер никогда не ошибается.
Она перечитала письмо еще несколько раз, но понимала все меньше и меньше.
Тогда она надела теплую куртку и отправилась к муравью.
Шел снег, и лес трещал от мороза. Дрожа от холода, белка постучала в дверь к муравью и показала ему письмо.
— Да, — сказал муравей, дочитав. — Это мрачная новость.
— А что такое «не так»? — спросила белка.
— Не так… — задумался муравей. — Ну…
Он попытался объяснить белке, что же это такое. Рассказ получился длинный и запутанный, и когда муравей наконец замолчал, белке показалось, что ей на спину положили тяжелый камень и она никогда теперь от него не избавится. Но вот что такое «не так», она все еще не знала.
— Давай лучше выпьем чего-нибудь сладкого? — предложил муравей. — Пока это еще возможно.
— Пока это еще возможно? — удивленно переспросила белка, потому что не поняла, что муравей хотел этим сказать.
— Да, — подтвердил муравей. — Так это называется.
— Вот как, — произнесла белка.
Они стали пить что-то сладкое и замолчали.
Ветер гудел за деревьями.
Уже наступал вечер, когда муравей сказал:
— Тебе пора, белка.
— Да, — согласилась она.
Она шла домой через темный лес. «Пока это еще возможно, я буду идти домой», — повторяла она про себя.
В тот вечер белка долго-долго сидела у окна. «Теперь я унылая», — подумала она, глядя в темноту.
Но когда вечер заканчивался, ветер распахнул ее дверь, и в дом влетел замерзший, весь в снегу конверт.
Белка отряхнула с письма снег, открыла его, разломив замерзшую бумагу, и прочитала:
Это радостная новость.
Все будет так.
Письмо было странное. Но белка взобралась на стол, сказала сама себе: «Теперь я — слон», — и стала раскачиваться на лампе, пока не рухнула вместе с ней на стол. А потом сказала всем разбитым вещам:
— Какой пустяк!
Дорогая белка! Если позволишь, я произнесу на твоем дне рождения небольшую речь.
Дело в том, что я кое-что изобрел. Это называется равновесие.
Слышала когда-нибудь про такое?
Равновесие — вот как оно называется.
Я думаю, что всем будет интересно.
Мне кажется, что лучше всего будет, если я произнесу свою речь с макушки бука, а все будут стоять внизу подо мной, на нижнем этаже.
(Я не буду затягивать речь слишком долго).
Слон
Дорогой слон!
Договорились. Но я думаю, будет гораздо лучше, если ты произнесешь свою речь, сидя в специальном кресле, которое я для тебя приготовлю и поставлю во главе стола. А то некоторые звери могут тебя не расслышать. Было бы обидно.
Белка
Дорогая белка!
Нет-нет-нет. Только на верхушке бука. Я ведь хочу проиллюстрировать свои слова. Так это называется. Иллюстрировать в кресле не получится.
Я буду очень громко кричать и сильно наклонюсь вперед. Если ты позаботишься о том, чтобы все стояли как раз подо мной, то каждый зверь сможет меня расслышать.
О, белка! Это самое равновесие — это так интересно!
Слон
Была весна, светило солнце, и все птицы пели.
Пели даже ворона и сорока, дятел и клест, перестав стучать и трещать.
Жучок писарь-водомерка сидел на берегу озера. «Погода сегодня уж слишком хорошая, чтобы писать», — подумал он и кивнул. Но просто сидеть без дела он тоже не мог. «Вот что, — решил он, — пойду-ка я и просто начерчу что-нибудь на воде».
Он спустился на воду и стал чертить полоски от одного берега озера до другого.
Высоко в небе пролетала ласточка и удивленно посмотрела вниз.
— Что там написано? — крикнула она.
— Ничего! — закричал в ответ жучок. — Я просто черчу полоски.
— Ясно, — сказала ласточка и полетела дальше.
«Теперь я не писарь, а чертильщик», — довольно подумал жучок и стал чертить дальше. Круглые черточки, толстые черточки, кривые черточки. «Я могу продолжать бесконечно», — радовался он.