В этой войне, на которую смотрели многие из русских, видно, что Колоши как ни ярились и ни бешенствовали, но не выходили из границ. Голос главного правителя, хотя и не мог защитить обреченного на смерть, но весьма действовал на всех других; и это показываешь, что Колоши уж не дикари. Они не истребляли, не били невинных, но только мстили и мстили справедливо. Надеюсь, что эта ссора скоро кончится и не помешает нам делать свое дело.
Что ныне я был в Кадьяке и что Кадьякская церковь улучшилась, это Вы узнаете но я хочу рассказать Вам о переходе нашем в Кадьяк, который продолжался 28 дней!!! тысячу верст — 28 дней! тогда как мы из Охотска до Ситхи — 4000 верст — совершили в 36 дней. Обстоятельства заставили Компанию послать судно в Кадьяк небольшое-меньшее всех, и довольно большое число пассажиров, так что всех на судне была 51 душа, и одна еще родилась на пути. Мороз, который не позволял и глаз показать на палубе (нам пассажирам), невозможность топить каюту, недостаток сухарей и главное воды, которой оставалось уже под конец только 30 ведр и, что всего хуже, совершенно противные постоянные, свежие ветры — это такие обстоятельства, о которых неприятно рассказывать даже в теплой гостиной за чаем; так что наконец я сталь думать: ужели Кадьяк есть какое либо заклятое место, что ж другому Apxиepeю не суждено быть на нем. Признаюсь, я о себе не столько беспокойся, как о бывших со мною в корабле. Если суждено умереть, думал я, то видно это время для смерти моей самое лучшее по состоянию души моей; значит я бесполезен и проч. Но Господь утешил нас и явил нам милость свою видимо. 1-е) Мы вышли из Ситхи 19 февраля. Но это уже в третий раз. В первый раз выходили мы 12-го, но противный ветер со снегом воротиться принудил нас; тоже и во второй раз; и, как после открылось, это было к величайшему нашему благополучно. В Кадьяке со 2-го февраля и по тот самый день, в который мы вошли в гавань Кадьяка (18 марта), крепкие противные ветры, так что, ежели бы мы и ранее подошли к острову, то не могли бы войти в гавань ранее 18. Значит тогда мы были бы в море 35 дней, и воды у нас оставалось может быть ведра 2–3, и при том после первого возврата в Ситху мы прибавили сухарей в запас, но и все это вышло. 2) При всем морозе, тесноте в трюме, духоте, темноте и часто нестерпимом дыме (потому что люк отпирать было невозможно) ни одного человека не было больных, ни из команды, ни из пассажиров, даже новорожденная осталась жива. Дочь моя и зять[59] с грудным дитею (отправляющиеся в Нушегак) за теснотою в каютке жили в трюме и должны были терпеть все это; и, бедные, целую неделю за неимением воды ничего не варили, кроме чаю и то только по 2 1/2 чашки в сутки. Но ничего! Люди молодые! Пусть учатся терпению. Стерпится-слюбится. Но лишь только пришли в Кадьяк, то все забыто; только долго у некоторых из нас болели ноги, особенно у дочери моей; впрочем, это было для нее немного; она потерпела более — она лишилась в Кадьяке сына своего первенца[60]. Прилагаю Вам три сна[61], писанные самим видевшим. Если Вы найдете их достойными, покажите и Владыке. Этот человек 22 лет, креол, и желает в духовное звание. Довидения сих снов он жил не совсем хорошо (что заметил и начальнику и оттого имеет об нем нехорошее мнение), но после того он начал жить очень хорошо, и я обратил на него все свое внимание, ибо если Бог его назначает быть пастырем, то кто же я? А что сны его справедливы, стоит только велеть ему рассказывать их. Но при всем том, если он в поведении испортится, я не наложу на него руки, хотя бы он хорошо успел в том, чему будет учить о. Мисаил[62].
Чрез два года, я надеюсь, у меня будет домовая церковь. Но образов для нее нет. У меня были, но я их послал в Нушегак. Вы мне обещались помогать в этом. Помогите же. Церковь будет в ширину около 3 ½ сажен, вышина около 4 ½ аршин. Местные образа пришлите: Спасителя, сидящего на троне. Благовещение (ибо храм будет Благовещенский), на правую сторону Ап. Андрея, на левую Иннокентия Иркутского (но о последнем надобно, кажется, будет написать в Иркутск, потому что сюда в Америку однажды прислали образ Св. Иннокентия, но только по подписи можно узнать, а лице совсем другое); 6 или 5 образов для царских дверей, тайную вечерю над царские двери и Спасителя на горнее место, благословляющего (около 1 ½ аршин росту). Более этого, пожалуй, ничего не нужно. Образа должны быть на холсте и с рамами золочеными.
60
Вы не всем рассказываете про этот поход, а то, пожалуй, никто не пойдет сюда; а для нас он очень полезен, потому что ежели везде будет счастье, то как раз забудешь и Бога и возмечтаешь, что ты необходимо нужный человек и проч.
61
Вот эти сны: «В прошлом 1840 году видел я два сна, первый на 2-е число октября, а второй на 11-е число того же месяца и третий сон видел в нынешнем 1841 г. в феврале месяце (не упомню которого числа). Сны сии меня ужасают, когда они приходят мне на память; но при рассказе же сих снов кому-либо, со мною делается трясение всего тела, холод, а иногда даже и судороги; а потому я весьма редко могу досказать их все и в подробности, а по сей то самой причине я решился их написать. 1. Видел я, что будто бы стою в здешней церкви у левого клироса, и царские врата были открыты. И у престола Божия стоял священник в блестящем белом облачении; потом он оборотился ко мне и велел стать в царские врата, что я и исполнил. Тогда он вынул из под ризы лист сложенной бумаги и сказал: я должен тебе прочитать и вручить сей лист, ибо он мне вручен от Заступницы нашей Пречистой Богородицы, чтобы ты жил в страхе Божием и соблюдал заповеди Ее, ибо Она, Пресвятая Богородица и Заступница за нас молится и просит Господа нашего Иисуса Христа о помиловании нас грешных. Я потому прошу тебя, обуздывай свои страсти и молись Ей непрестанно, чтоб она тебя не оставила своими наставлениями и приняла тебя под свой кров. И в это время показал рукой на правую сторону престола, и мне показалось Она на воздухе, но только как бы была закрыта от меня флером. Тут я при виде Ее затрепетал и хотел пасть пред Ней, но священник удержал меня от сего, и Она из виду моего скрылась. Тут он сказал: не бойся сего, ибо Она Пресвятая Богородица, показалась тебе для того, чтобы ты верил Ее покровительству и молился неусыпно. Тогда он дал мне лист. Который он держал; я его принял и положил к груди моей и он из рук скрылся. Потом все это происходящее скрылось. И не знаю, как и куда я оттуда вышел. 2. Видел я, будто бы стою в сей же церкви пред Престолом Божиим в обыкновенном партикулярном платье (равно как и при первом сне) и держу чашу с Телом и Кровию Иисуса Христа, и сия чаша была не полная. А только до половины. И я смотрю в нее со страхом. И в оной небольшие частицы тела Христова плавали на поверхности в изобилии и сами собой шевелились. И сия кровь не имела сходства с красным церковным вином, но была, как истинная кровь, равно как и частицы Тела Христова были, как белое тело. Сия чаша была меньше таковой. Как обыкновенное есть в церкви, но своим убранством превосходила все виденные мною в церквах. По правую же сторону в пономарских дверях стоял мой родитель и был как бы свидетелем сего, ибо кроме нас двоих никого не было видно в церкви; но как будто тут между нами кто то присутствовал. И я невольно трепетал. Я все, что видел в сей чаше и чувствовал, пересказывал моему родителю и уверил его, что это есть истинное Тело и Кровь Христова. откуда сия чаша была мне вручена, куда и кем от меня взята, не знаю; равно, как вход и выход мой из церкви. все сие происходило, как мнге кажется, довольно долго. 3. Видел я, будто бы в сей церкви в алтаре был я облачен в ту самую блестящую белую ризу. В которой я видел священника при первом моем сне, и я ожидал начала службы и вместе с ним и я готовился служить. Тут я видел и других священников, ка бы они тоже кого-то ожидали. Все сии сны я могу только чувствовать и припомнить, как живую картинку, — но пересказать и изъяснить вполне — не могу. Дмитрий Суханов. Порт Ново-Архангельск».