Рауль вздрогнул и по его щекам растекся румянец алого негодования.
Игнасио самодовольно оскалился.
— Ты так снисходителен к Альентесу, он ведь тебе напоминает твоего друга, да? О, они похожи, поверь, я-то знаю. И твой Диего вылитый ты в молодости. Как трогательно! Ну, да ладно, — Игнасио убрал ладонь с плеча растерянного и психологически поверженного противника, — Я скажу тебе одно, — процесс разрушения уже начат.
— Что? — выпалил Рауль, непроизвольно сжимая в руках подол сутаны.
— Альентес сегодня лишился глаза, — Игнасио приправил новость гнусавым смешком, — Он сообщил мне это по телефону таким испуганным голосом. Боже! Он не хотел меня огорчить, он переживал больше за меня, а не за свое здоровье. Глупый мышонок… Ему даже невдомек, что мне наплевать, я лишь делаю вид, что злюсь. На самом деле мне доставляет удовольствие его лишний раз помучить. Когда я услышал его голос, полный боли, когда я представил его страшное увечье, я чуть не получил оргазм. И получил бы, если бы мог…
Сказав это, Игнасио торжествующе вскинул голову и, развернувшись, скрылся во мраке коридора.
Рауль выдохнул. Он смахнул дрожащей рукой пот, выступивший на его лбу.
— Старый импотент, — зло процедил мужчина сквозь зубы.
Игнасио его просто бесил, вызывая желание совершить самый тяжкий грех — убийство. Но монаха грызло неприятное ощущение правоты садиста. Ведь в случившемся была доля вины самого Рауля, он упустил сроки, он проявил невнимательность…
К тому же гнетущая тоска покрыла сердце молодого наставника, он снова с горечью вспомнил Пабло.
— Ты всегда защищал меня, — прошептал Рауль в воздух, — Как Диего защищал Альентеса, ты был таким сильным… Надеюсь, сейчас ты тоже кого-нибудь прикрываешь своей крепкой спиной. Я так хочу, чтобы ты был жив! Пожалуйста… Только живи…
Опустив голову, Рауль побрел по направлению к старой библиотеке, где заседала Лига. В синих глазах мужчины плотной пеленой стояли слезы.
И ПРЕЖДЕ БЫЛО СЛОВО
Рауль занял место в нижнем кругу Лиги Старейшин, где сидели монахи, произведенные в чин наставников. Игнасио тоже здесь присутствовал, он расположился чуть поодаль от Рауля с противоположной стороны нижнего балкона наставников и не проявлял никакого интереса к недавнему словесному противнику.
Зато остальные то и дело обращались к собрату с разными вопросами. Однако Рауль впал в беспросветный комотоз, судорожно соображая, как уломать Лигу допустить до задания рвущегося в бой Диего.
Наконец, раздалось тихое пошаркивание, и на верхний балкон, являющийся первым кругом Лиги, обрушился шелест старческих походок. Старейшины занимали свои места. Если наставников насчитывалось немного за тридцать, то умудренных опытом монахов всего семь. Старейшинами они признавались за невероятные подвиги во имя ордена, вот отчего седовласых мужей было столь скромное количество.
Самой заметной фигурой среди старейшин, пожалуй, являлся брат Сизиф, нынешний председатель семерых достопочтенных старцев. Выглядел он отнюдь не как умудренный опытом господин. Тучное тело, усталый взгляд маленьких заплывших глаз, толстый загривок, абсолютно седой ежик, густо покрывающий круглую голову, крупные черты лица и обвислые щеки, Сизиф скорее напоминал солдафона, выточенного паяльником из бетона, нежели мудрого старейшину. Но внешность обманчива, председатель слыл одним из первых праведников ордена розенкрейцеров.
Старейшины, замотанные по самые уши в пурпур, уселись на свои места и стали изучать гурьбу наставников, галдящую у их ног на нижнем балконе.
— Братья, наставники! — Сизиф сделал жест рукой и все присутствующие разом замолчали, — Мы собрались здесь, чтобы обсудить положение дел. Как известно активность Акведука в странах БРИК поражает своим размахом. Развивающаяся экономика — настоящий подарок для наших злейших врагов, война с которыми продолжается со времен возникновения католицизма. С божьей помощью нам удавалось отстоять основы добра нашего мира, но сейчас обстановка ухудшилась. Новые возможности современности предоставляют огромное количество сфер под влияние Акведука, и речь идет не только о поддержке терроризма. Враг ведет активную экспансию в сферу развлечений, культуры и государственное устройство разных стран. Наша миссия усложнилась…
Все браться розенкрейцеры согласно закивали головами, выглядели они при этом особенно озабоченными.
Председатель Старейшин продолжал:
— Братья, Акведук не дремлет, он как хитрый змей-искуситель совращает умы эпохи, подает сконструированные им же ценности и идеалы, как истинные, заменяя и вытесняя ими подлинные. Шоу-бизнес, политика, даже религия теперь развращены под влиянием врага. Это их цель — отуплять и властвовать над серой массой. Орден розенкрейцеров, сложившийся из рыцарей-защитников Святой Церкви, обязан, как и прежде, вмешиваться в губительный процесс. Мы должны приложить максимум усилий, чтобы помешать врагу одержать победу над силами добра. Вот и сейчас, нами установлено, что Акведук ведет свою гнилую политику на территории России, подрывая целостность государства. Они уже интегрировались в шоу-бизнес и со сцены пропагандируют низменные и похабные идеалы. Им осталось внедриться в правительство, и Акведук активно предпринимает попытки это сделать, подкупая влиятельных бизнесменов и чиновников. Мы не могли сохранять молчание. Для устранения основных вражеских фигур российского сектора нами была спланирована операция под названием «Гнев серафима», для выполнения которой в Россию направлены два наших брата, лучших в своем деле. Воспитанник наставника Рауля, брат Диего отвечает за устранение вражеского окружения, мелких пособников Акведука, которыми они успели обзавестись в столь проблемном регионе. Воспитанник наставника Игнасио, брат Альентес получил задание уничтожить двух ферзей, возглавляющих деятельность вражеской организации в стране. С первым из них уже покончено. Так ведь, брат Игнасио?