Известно, что мы, как никто, не умеем извлекать уроки из ошибок своего прошлого. Но хочется верить, что судьба новой русской интеллигенции, которая нарождается уже в свободной стране, избежит участи двух ее предшественниц.
«Поверх барьеров» 10.07.91
Чтение двадцать первое. ОСЕННИЕ ВСХОДЫ
Из цикла «Руины»
1989
Репортаж двадцать второй. ПЕРЕСТРОЙКА — «ДЕТИЩЕ» КГБ
Последние действия и высказывания Михаила Сегреевича Горбачева позволяют сделать вывод, что им уже начата предвыборная кампания предстоящих, судя по всему, в начале будущего года выборов нового президента страны. Готовь сани летом, как говаривали в крестьянской Руси…
Рядом с Ельциным, впервые избранным всенародно, президентство Горбачева, получившего свой мандат от «агрессивно-послушного большинства», в глазах общественного мнения приобретает неубедительный, искусственный статус. Но, не испытывая неудобства от стоящего рядом всенародного избранника — политикам тоталитарного призыва неведомо чувство морального дискомфорта, — Горбачев, конечно же, не оставляет без внимания такое соседство. Именно понимание этого обстоятельства побудило Горбачева одобрить «демократические начинания» Шеварднадзе и Яковлева.
В недавней беседе с корреспондентом «Огонька» Владимир Буковский поведал нам о том, о чем давно догадывались многие: весь план нашей «перестройки» был рожден в недрах КГБ. Утверждение это основано на откровениях некоего Голицына, очередного невозвращенца из плеяды «славных чекистов». Отвечая на вопрос корреспондента — «неужели такое серьезное ведомство могло разработать такой несовершенный план?» — Буковский коротко ответил: «Они не учли роста общественного самосознания». Как сказал бы основоположник: «страшно далеки они от народа…» А по-моему, таким «планированием» занимались люди небольшого ума. Они просто не сообразили, что освождающееся общество меняется очень быстро. Хотя предвидеть это было совсем нетрудно, учитывая опыт хрущевской «оттепели».
В середине 70-х я много слышал о Филиппе Бобкове. Бывая у Никиты Богословского (одно время я был вынужден с ним работать, предполагая вызвать этим его расположение к молодым композиторам, тогдашним моим соавторам, которых Богословский нещадно «рубил» на всех худсоветах), я становился свидетелем странных телефонных разговоров, в начале которых сын Никиты, Андрей всегда уводил меня в другую комнату и, гордый за отца, доверительно говорил мне: «Звонит Филипп» (так он фамильярно называл Бобкова, одного из заместителей шефа КГБ). Как-то я, играя под наивного, спросил: «А чего он так часто звонит?» На что Андрей простодушно ответил: «Чтобы знать, о чем говорит интеллигенция».
Примерно в то же время дочь одного знакомого писателя, побывав в каком-то круизе с сыном Бобкова (очень посредственным стихотворцем) Сергеем и его женой, рассказывала, что, по словам сына, зампред КГБ самым большим успехом своей карьеры чекиста считает операцию, в результате которой был сорван угон самолета из аэропорта Тбилиси (угонщиков вместе с пассажирами усыпили каким-то газом). Вспомнил я об этом «душителе диссидентов» к тому, чтобы ясней представить уровень «аналитиков» с Лубянки. Преследовать и сажать в психушки тех, кто не согласен с режимом, — большого ума не надо. А усыпить угонщиков самолета и считать это верхом достижения работы чекиста может только весьма посредственный человек. И вот его единомышленники разрабатывают план «перестройки»… Похоже, что все эти «серые кардиналы» способны лишь на то, чтобы воплощать в жизнь любимый принцип Ильича: «главное — ввязаться в драчку, а там — посмотрим»… Но нет худа без добра: будь «планировщики» умнее, демократическому движению не достичь бы сегодняшнего уровня.