Таким образом, при анализе совершенно оригинальной системы классификации, предложенной Лакруа дю Мэном, необходимо исходить из практики составления тетради общих мест[170]. В отличие от классификации, выстроенной Геснером в его «Pandectarum sive Partitionum universalium <...> libri XXI» (Цюрих, 1548) и включающей двадцать одну категорию, семь разделов библиотеки («Предметы сакральные», «Искусства и науки», «Описание Мироздания как в целом, так и в частностях», «Род человеческий», «Знаменитые военачальники», «Творения Божии», «Смеси различных Мемуаров»), подразделяющиеся на сто восемь классов, отнюдь не образуют иерархического древа знания. У Геснера artes et scientia, входящие в philosophia, подразделяются на substantiales («physica», или «naturali philosophia», «metaphysica et theologia gentilium», «ethica», или «morali philosophia», «oeconomica», «politica» «jurisprudentia», «medicina», «theologia Christiana») и praeparantes. Последние, в свою очередь, делятся на ornantes («historia», «geographia», «divinatio et magia», «artes illiteratae et mechanicae») и necessariae, a necessariae распадаются на mathematicae («arithmetica», «geometria», «musica», «astronomia» и «astrologia») и sermonicales («grammatica et philologia», «dialectica», «rhetorica», «poetica»). В «Tabula de singulis pandectarum libris» различные библиографические классы систематизированы в соответствии с подразделениями philosophia, понимаемой как последовательное восхождение знания от trivium и quadrivium к христианской теологии. В таксономии, предложенной Лакруа дю Мэном, нет ничего подобного: она не подчиняется какой-либо единой системе, а представляет собой набор удобных рубрик, позволяющих собирать извлечения и общие места. Например, в четвертый раздел входят следующие шкафы: «Человек и все, что от него зависит», «Болезни Человеческие и лекарства от них», «Женщины знаменитые и иные», «Светская Мудрость, или Наставления для мужчин», «Различные занятия для Благородных людей, сиречь Дворян», «Смеси занятий умственных и телесных», «Различные виды торговли и обмена между людьми, на море и на суше», «Различные обычаи и образы жизни во всем мироздании», «Люди добродетельные», «Судейские, сиречь о Правосудии».
Поскольку «совершенная и законченная» библиотека, созданная королем, станет достойным образцом для подражания, она явится «средством превратить людей не слишком ученых или вовсе невежественных в хорошо образованных и сведущих, а еще понудить людей порочных, в подражание своему Государю, упражняться в добродетели». Равным образом только одобрение короля способно придать авторитет «Первому Тому Библиотеки», опубликованному в 1584 году, и всем остальным книгам, какие должны за ним последовать. В конце послания-посвящения, подписанного «Франсуа де Ла Круа дю Мэн, анаграмма какового есть такова: Племя Ле-Мана, столь верное своему королю» (François de La Croix dv Maine — Race dv Mans, si fidel’ a son Roy), автор представляет себе, как конкретно могли бы выглядеть его отношения с государем: «Если Ваше Величество пожелает знать, каковы иные [тома], написанные и составленные мною для украшения и прославления вашего столь знаменитого и цветущего Королевства, то готов я в любое время (когда угодно будет повелеть Вашему Величеству) прочесть Речь, отданную мною в печать тому пять лет, касательно общего перечня моих сочинений». «Libraria» Дони была посвящена множеству адресатов (по одному на каждую букву алфавита) и предназначалась для широкой публики. Напротив, библиотека Лакруа дю Мэна подразумевает исключительную, возникающую в непосредственной близости, при чтении вслух, связь между ищущим протекции автором и монархом, чьего покровительства он добивается.
И, наконец, последнее различие между Дони и Лакруа дю Мэном. Сочинение Флорентийца в полной мере связано с книгоизданием, «составлено в тесном взаимодействии с двумя крупнейшими издателями середины XVI века [венецианцами Габриеле Джолито де’ Феррари, который выпустил первое издание «Библиотеки» и ее полное издание, и Франческо Марколини, у которого вышла «Вторая Библиотека»] и, возможно, за их счет»[171]. Напротив, уроженец Ле-Мана в своем произведении опирается на свою, частную библиотеку, которую он начал собирать в университетские годы. В 1582 году Лакруа дю Мэн перевез свою коллекцию печатных книг и рукописей в Париж: «Скажу я, что тринадцать или четырнадцать лет я писал, собирал и разыскивал повсюду различные Мемуары; в конце концов, видя, что их у меня предостаточно и собрание мое достигает числом семи-восьми сотен томов, решил я обосноваться в Париже, а потому нагрузил три повозки моими томами и Мемуарами, и книгами печатными и иными, и прибыл в Париж в последний день мая года 1582-го».
170
Об истории классификации см. крайне догматичный труд Е.И. Шамурина: