Проведенный анализ помогает выявить систему слоговой письменности не только в статике, но и в динамике. Иными словами, наряду с максимальной системой противопоставлений в графике можно выявить и наиболее архаическую систему знаков, которые позже дали полную систему.
Естественно, подобная реконструкция вряд ли будет пригодна для чтения слоговых текстов, но она окажется весьма полезной для общей теории и истории развития письма.
Наконец, в результате анализа стало ясным, что большинство выдвинутых в первой части предположений в отношении графем оправдались, и не только частично, но и полностью. Вместе с тем, какая-то часть гипотез была отброшена, а в отношении новых данных возникли новые гипотезы. Разумеется, такое положение вещей сохранится и при переходе к более обширному массиву текстов, например, чисто слоговых. Тогда прояснится значение многих редко употребляемых знаков, но, возможно, и тогда останутся неясными особо редко употребляемые знаки.
Построение силлабария. Для построения силлабария достаточно воспользоваться уже полученным силлабарием знаков слоговой транскрипции, рис. 62, и подставить в него вместо гипотетических или не оправдавшихся графов то, что удалось выявить в результате анализа. Поскольку анализ только что выявил наиболее частотные значения графем, их вполне можно подставить в нужные места. Получившаяся картина изображена на рис. 63. Естественно, она весьма напоминает силлабарий знаков слоговой транскрипции, однако наряду с уже известными значениями присутствует и ряд новых. Так, в первой строке вместо отсутствующего значение ГЬ появилось установленное значение, напоминающее цифру 1, повернутую на 180°; значения БЬ и ДЬ даны уже не гипотетические, а реальные; для ЖЬ/ЗЬ приведено не одно значения, а два, для ЖЬ и для ЗЬ; значения для МЬ выглядят совсем не так, как одно гипотетическое; не так выглядит НЬ и одно из значений ПЬ. Значения Ц и Ч разделены, и каждое из них несколько отличается от предполагаемого. Во второй строке Е и И даны как наклонные штрихи; БЕ и БИ различны по ширине; ДЕ и ДИ, а также ЖЕ/ЗЕ и ЖИ/ЗИ поменялись местами; КЕ и КИ изображены однорогими стрелочками; ЛИ, МЕ, МИ, НИ, ПЕ, ПИ изображены иным способом; то же самое можно сказать в отношении ТЕ и ТИ, СИ, ЦЕ и ЦИ, ЧЕ и ЧИ. В третьей строке иначе выглядит О, А/Я, ВО, ВА; а также ЖА, КУ, ЛО, ЛУ, ЛА, МА; для НА приведена несколько небрежная форма изображения; весьма отличны начертания ПА, РУ, СО, СУ, СА. Вставлены отсутствовавшие значения ЦА и ЧА. В четвертой строке добавлено значение с Ы; представлен полугласный Й, добавлены значения ВЪ, РЫ, СЪ, СЫ, ТЫ.
Короче говоря, исправлено около 4 десятков начертаний. Создание репертуара знаков. На основе полученных значений можно составить репертуар знаков, перенумеровав все различные графемы. При этом симметричные знаки я учитываю лишь один раз, а несимметричные — столько раз, сколько разных несимметричных состояний они могут образовывать (то есть зеркальные — в 2 состояниях; несимметричные относительно горизонтальной оси — тоже в 2 состояниях, а несимметричные относительно двух осей симметрии — в 4 состояниях). В результате получается репертуар, содержащий 91 знак, рис. 64. Горизонтальное расположение гласных я не считаю за особую графему и приравниваю ее к вертикальному штриху. Учет зеркальных вариантов как отдельных графем я произвожу для того, чтобы была возможность при чтениях регистрировать их отдельно; так что данный репертуар включает в себя как основные графемы, так и их варианты.
Полученный репертуар позволяет проводить сопоставление с репертуарами, выделенными другими исследователями.