Я начал вспоминать, когда он упомянул школу. Все так и было. Когда я возвращался домой из школы, ко мне подъехал этот самый мужчина. Тогда он был моложе. Он спросил, знаю ли я, где находится такая-то улица. Я знал. Она находилась параллельно нашей. Я стал ему объяснять. Мужчина предложил мне поехать с ним и показать где это, если мне по пути. Мне было по пути, поэтому я согласился. Я сел в машину и мы поехали. Когда мы доехали, я попросил остановиться. Вместо этого мужчина прибавил скорость. Я сразу заподозрил неладное. Мне вспомнились истории про похищения детей, о которых я был наслышан от своих одноклассников. Похитители похищали детей и продавали их органы. Я, естественно, был в ужасе. Хотел на ходу выпрыгнуть из машины. Но двери не открывались. Похититель заблокировал их. Стекла тоже не опускались. Тогда я стал бороться с похитителем. Он меня усмирил довольно-таки быстро. Через какое-то время мы оказались в безлюдном месте. Там он и начал свои допросы: я ли написал письмо? когда написал? откуда я знаю про эти события? И так далее. Я отвечал, что был в это время как во сне, что я не помню. Между тем я плакал и рыдал. Мужчина за все это время ни разу не поднял на меня руку. Но его слова били сильно. Я чувствовал ужас перед этим человеком. Поэтому сидел смирно и не пытался убежать. Мне думалось, что он непременно продаст мои органы. Наверное, именно поэтому я сейчас испытывал перед этим незнакомцем необъяснимый ужас.
— Я вижу, ты начал вспоминать, — сказал он, словно читал мои мысли. — Я не добился от тебя вразумительных ответов. Пришлось тебя отпустить. За тобой устроили слежку. Мы считали, что ты написал письмо под чью-то диктовку. И тут ты пишешь еще два письма. Дудаеву и Яндарбиеву. И просишь их о том же, о чем просил Ельцина. Новые два письма были маленькими рассказиками, по сравнению с письмом Ельцину, целым романом. Там перечислено намного больше событий. Мы похищаем тебя опять. На этот раз тебя забирает милиция, как свидетеля выдуманного уголовного дела. Я беседую с тобой опять. Ты говоришь, что в тот момент в твоем теле будто был другой человек, который управлял тобой. Оба раза ты ничего не помнил, что делал этот другой человек. Мы зашли в тупик. Сколько мы не бились над этим делом, вразумительного и логического ответа не получили. Между тем, события сбывались одно за другим. Тогда мы решили использовать эти данные в своих целях. Одни "предсказания" мы предотвращали, или изменяли, а другие — продавали. Знаешь, как ценны твои "предсказания"? Первую информацию мы продали Армении. Землетрясение силой 6,9 баллов. 25000 погибших. 15000 раненых. 400000 оставшихся без крова. Благодаря нам, эта цифра сузилась раз в пять. Спасено тысячи людей. С тех пор мы стали известны, как "торговцы будущим". Мы, естественно, оставались в тени. Выдавать себя не могли. Чтобы информация об этом не просочилась в народ, мы пустили слушок по СМИ, что это дело рук некой тайной организации, состоящих из предсказателей. Народ быстро проглотил этот слушок. Но в серьез никто это не воспринимал. "Торговцы будущим" стали таким же мифом, как, например, "люди в черном", или пришельцы с других планет. Ты, наверное, и сам об этом слышал по телевизору. Большинство глав других государств знали, что это далеко не миф, и информацию эту продаем именно мы. Сколько раз Запад и Европа пытались заполучить список этих событий! За твоим "Письмом из будущего" шла настоящая война. Ты, наверное, уже понял, что война в Грузии, вместо Чечении, наших рук дело. Твое письмо изменило наши планы.
За тобой устроили слежку. Кто знает, когда на тебя вновь снизойдет озарение, и ты напишешь новое письмо с новыми событиями? Кто был этот "другой человек", который тобой управлял, мы не выяснили. Мы строили и фантастические, и мистические гипотезы. Но теперь это уже не важно. Важны события, которые ты написал.
— Подождите. Что значить устроили слежку? Вы следили за мной?
— Следили — это еще мягко сказано. Мы ждали, что ты напишешь новое письмо. Кроме того, мы не могли допустить, чтобы ты попал в чужие руки. Надо было, чтобы ты все время был у нас на виду. За тринадцать лет никаких новых писем, никаких новых "откровений"…
— То есть, вы следили за мной с тех самых пор до сегодняшнего дня?