— Лотта, док, девочки, — он дернул головой к двери, — док, может, вы пойдете туда, займетесь этим делом? Мы уже свое закончили.
Доктор Джемисон допил кофе, кивнул.
— Хорошо, Бак. — Рот доктора сжался в хмурую складку.
Он поставил чашку на стол и взял чемоданчик. Проходя мимо шефа, спросил:
— Клайда не нашли?
— Нет. — Шеф сердито насупил кустистые брови.
Дверь за доктором захлопнулась.
Барб вскинула голову и пристально посмотрела на Фрейзера.
— Вы должны найти папу. Он еще не знает. Бедный папочка. — Она натянула простыню, спрятала лицо в ее складках.
— Может быть, кофе, мистер Фрейзер? — тихо предложила бабушка.
— Было бы неплохо, если вас это не затруднит, Лотта. — Стуча каблуками запыленных черных ковбойских сапог, шеф медленно прошел по комнате. Сел в подобие откидного кресла из коричневой кожи, когда-то любимое дедушки Пфицера. Бросил ковбойскую шляпу на пол. — Мисс Барб, полагаю, вы понимаете, как я сожалею о вашей маме.
Медленно простыня опустилась. Показалось залитое слезами, измученное лицо Барб. Она закрыла его руками.
Шеф прочистил горло.
— Мисс Барб, если бы я считал, что так будет легче, я бы поговорил с вами в другой раз. — Он откинулся в кресле, потер щеку костяшками пальцев. — Но легче не будет, — заговорил он тихо своим глубоким, низким голосом, — ни завтра, ни на следующий день. Вам придется взбираться на крутую гору, и я ничем не могу помочь. Я могу лишь немного облегчить боль, когда выясню, кто это сделал.
Гретхен пыталась прогнать воспоминание о лице миссис Татум, но оно все стояло перед глазами. Если она не может забыть, то каково же Барб?
Та уронила руки. «Кто…» — Она задрожала и, вдруг почувствовав себя беззащитной, натянула простыню до подбородка.
— Я не знаю, кто приходил. Я слышала мамин голос, потом дверь хлопнула, и я убежала.
Шеф вытащил из кармана рубашки маленький блокнот, раскрыл его.
— Давайте вернемся назад, мисс Барб. Что мама сегодня делала? — шеф потер нос, пристально глядя на нее. — Начните с завтрака.
Барб нахмурилась.
— Не понимаю, какая теперь разница.
Он положил блокнот на колено брюк хаки.
— Рассказать не повредит. Мне надо знать, что ваши мама и папа делали сегодня.
Барб вдруг замерла.
— Папы… сегодня вечером дома не было.
— К этому мы подойдем, — он говорил терпеливо, — ну, будь умницей и расскажи мне про утро. Начни с завтрака. Ты встала…
Барб обхватила большую парчовую подушку, уперлась подбородком в ее бахрому. Перебинтованная нога торчала из-под смявшейся простыни.
— Мы всегда встаем в шесть тридцать. Мама работает в супермаркете. Ювелирный, часы и косметика. Начало в восемь, в одиннадцать она идет домой поесть, без четверти двенадцать снова на работу. После четырех она была дома.
Шеф достал пачку «Лаки-Страйк», чиркнул большой кухонной спичкой о подошву сапога. Держа сигарету пожелтевшими от табака пальцами, затянулся.
— И сегодня все было как обычно?
Бабушка заспешила на кухню и вернулась с большой медной пепельницей. Она поставила ее на пол рядом с ковбойской шляпой.
Барб наматывала бахрому подушки на пальцы.
— Наверно, я пришла домой уже после пяти.
Шеф откинулся в кресле, словно огромная каменная глыба.
— Значит, мама не взяла выходного, хотя папа приехал домой в отпуск? — Пепел падал ему на рубашку.
— Маме надо было работать. — Барб говорила очень серьезно. — Нам нужны были деньги. Как папу призвали, у нас все время не хватало денег, и мама нервничала. Поэтому она и нашла работу у Джессопа. А раньше работала в подарках у Милли. Проводила занятия по искусству в маленькой комнате в подсобке. А когда папу призвали, ушла к Джессопу.
Вокруг шефа клубился голубоватый дымок.
— Мама часто выговаривала папе за нехватку денег?
Барб испуганно уставилась на него.
Шеф нагнулся, стряхнул пепел, не сводя глаз с Барб.
— О чем они говорили за завтраком?
Барб облокотилась на ручку дивана. Даже усталая и измученная, она выглядела почти хорошенькой: рыжие волосы вились, бледная гладкая кожа рук особенно четко выделялась на красной подушке.