Шеф Фрейзер поднял голову. Он походил на старого бульдога: массивный лоб, набухшие щеки, мешки под слезящимися, глубоко посаженными глазами.
— Я так полагаю, что это улика. Это сказал окружной прокурор. И еще он мне сказал, что я не имею права брать его с собой. Его, мол, надо положить в какой-то подвал в здании суда. Но я ответил, что расследование убийства закончено. Человек просто не смог пережить измены своей жены…
— Мама никогда ему не изменяла! — Барб закричала громко и пронзительно.
Шеф поднял мозолистую руку.
— Выслушайте меня, мисс Барб. Нет смысла пытаться все представить по-другому. Мама чувствовала себя одинокой, как и многие другие женщины, у которых мужья на фронте. Они держатся, как могут, и твоя мама держалась, как могла, и папа тоже, я хочу, чтобы ты это поняла. В глубине души я знаю, что никто так не горевал по Фей, как Клайд. Поэтому он и написал записку. — Он потряс конверт. — Он хотел, чтобы все знали и особенно ты. — Шишковатым пальцем он открыл конверт и достал неровный клочок толстой коричневой бумаги.
Гретхен узнала бумагу, оторванную от бакалейного пакета, как и обрывки, которые она видела на столе. Скажет ли шеф что-нибудь об этих обрывках? Надо было их как следует рассмотреть тогда. Возможно, в них был список тех, у кого Клайд надеялся выяснить имя мужчины, приходившего в его дом по ночам. Но шеф не собирается больше его искать. Ночной гость Фей теперь в безопасности.
Протянув дрожащую руку, Барб медленно подошла к шефу и обеими руками взяла клочок бумаги. Губы ее беззвучно задвигались.
— О боже… — Крик вышел откуда-то из глубины. Голова ее дернулась, и она переводила безумный взгляд от Гретхен к шефу Фрейзеру, а потом затряслась всем телом, как флаг на сильном ветру. — Папа… папочка. — Она глотнула ртом воздух и выбежала из комнаты, налетев на дверь.
Шеф сделал шаг к выходу, но остановился.
— Наверно, она сама должна справиться с этим. — Он достал из кармана платок, вытер лицо. — Но она имела право прочитать записку. — Он раздул щеки. — И мне наплевать, что бы там ни говорили. Дело строить не на чем, как бы Донни Дарвуд ни жаловался. Оно закончено. Черт бы драл этого Дарвуда. Пусть этот клочок бумаги остается у Барб. Это все, что у нее осталось от отца, как бы ни тяжела была эта малость.
Гретхен заспешила к двери, выглянула на улицу. Покрытая гравием дорожка была пуста. Барб, наверно, бежала изо всех сил, чтобы скорее скрыться из виду. Дома у нее есть Бадди, он крепко обнимет ее, и ей станет лучше.
Нет, не лучше. Лучше никогда не станет…
— …надо заняться делом.
Гретхен обернулась.
— Что вы сказали?
— Я спрашивал, не знаешь ли ты, кто из семьи еще остался. Нельзя оставлять это так. — Он свернул платок и сунул его обратно в карман. — Мисс Барб еще совсем девочка. Кто-то должен организовать похороны. Хотя я сам узнаю. Спасибо, мисс Гретхен.
Только когда зеленый «паккард» отъехал, Гретхен вспомнила, что так и не спросила шефа Фрейзера, что говорилось в записке.
Мэйн-стрит была запружена автомобилями так, что не осталось места для парковки. По субботам все приезжают в город, чтобы походить по магазинам, зайти в кино или пообедать в кафе «Виктория». Гретхен понимала, что надо идти в кафе, чтобы помочь кузине Хильде. Она наклонила голову и быстрее закрутила педали. Свернув за угол на аллею, девочка остановила велосипед у мусорных баков.
Вентиляторы работали, но дышать в типографии было нечем. Гретхен поздоровалась, стараясь перекричать грохот линотипов. Уже пора включать печатный станок. Скоро выйдет воскресный номер, и мальчишки-газетчики разнесут его утром.
Гретхен толкнула дверь редакции. Стол миссис Тейлор выглядел безупречно, машинку накрывал темный чехол. Она всегда сдавала материалы в воскресный выпуск заранее и никогда не приходила по субботам. Ральф Кули откинулся на стуле, положив ноги на стол. Шляпа была сдвинута на затылок. В углу рта дымилась сигарета. Мистер Деннис сгорбился над стопкой писчей бумаги, зажав в руке карандаш. Его трубка теплилась в большой бронзовой пепельнице.
Репортер сделал последнюю затяжку, потушил сигарету и вскочил на ноги.
— Смотрите, кто пришел! Может, Гретхен знает. — Он направился к ней, зацепив пальцы за красные подтяжки. — Можно подумать, что я пытался взять интервью у Шарля де Голля. — В хриплом голосе слышалось отвращение. — Из-за чего суета-то? Фрейзеру стоит последить за собой, а то слетит, как пить дать.
Лицо Гретхен ничего не выражало, но она не могла забыть, каким уставшим был шеф Фрейзер, когда выбирался из машины. Она не ответила Ральфу, отвернулась и подошла к столу мистера Денниса.