— Кто там, Мильфина? — доносится откуда-то голос Кулхардта.
— Мильфина. Интересное имя, — говорю я первое, что приходит в голову.
Мильфина вновь смотрит на меня с улыбкой:
— Так меня называет только Кулхардт.
— И как же называет вас герр Липински? — спрашиваю я, уверенный, что отколол совершенно уморительную шутку.
— Габи, — отвечает она, не моргнув и глазом. — Это моё настоящее имя. Мне самой оно нравится больше.
Я же говорю — другое измерение…
— С вами хочет поговорить один молодой человек! — кричит Мильфина в сторону коридора.
Открывается дверь, появляется Кулхардт. Без пальто, но в шляпе.
— Никакой это не молодой человек, Мильфина. Это Берри Блу. Ну что, малыш, рад тебя видеть. Признаться, я уже давно жду тебя… или твою подружку.
— Откуда вы знаете? Никакая она мне не подружка!
— Откуда я знаю? Ты же помнишь, я детектив. Вот и знаю.
«Пора перестать задавать ему вопросы», — проносится у меня в голове.
— Ну как провёл время в тюрьме? — спрашивает он.
— Не то чтобы очень весело, — отвечаю я. — Но, пожалуй, интересно.
— Проходи в кабинет, — предлагает Кулхардт. — Только смотри не наступи на пакетики с сухими сливками, от них всегда столько пыли. И не запнись о газонокосилку.
К счастью, кабинет Кулхардта отличался от «предбанника» (по крайней мере залежей хлама здесь не было). Приглядевшись внимательнее, я понял, что в помещении чего-то не хватает, но не мог решить, чего именно. И тут меня осенило: в кабинете не было ни шкафа для документов, ни картотеки, ни единого листочка бумаги. Пустой письменный стол посередине пустого кабинета.
Правда, стены были не совсем пустыми: на одной из них висели две большие фотографии. На первой фотографии был изображён Липински, а на второй… тоже Липински. То есть я хочу сказать, на первой Липински был в том виде, в котором его знаю я, а на второй — в том, как он выглядел до этого… несчастного случая (если я всё правильно понял). В человеческом, значит, виде. Вот блин-компот! Кажется, я и сам свихнулся от общения с таким количеством чокнутых. Но теперь мне по крайней мере стало ясно, почему Кулхардт считает, что Липински — это Липински. Его партнёр раньше выглядел точно так же, как и сейчас. Эти глаза! Настоящие собачьи глаза! С ума сойти. К тому же у него были волосы ниже плеч, свисавшие, как уши нынешнего Липински.
— Это Липински? — спрашиваю я, переводя взгляд с одной фотографии на другую.
— Это Липински. Сам видишь.
— Не желаете ли кофе? — слышу я голос Мильфины.
— Не желаем ли мы кофе? Я — да. Ты тоже?
— Я тоже? Нет, — отвечаю я.
— Жаль, — говорит Кулхардт. — У него срок годности заканчивается.
— У вас здесь что, магазин?
— У меня здесь магазин? Нет. Все вещи принадлежат Мильфине. У неё дома уже нет места.
— Мильфина. Редкое имя.
— Так её называю только я. В честь сливок для кофе.
— Как это?
— Как это? Сливки от «Альди».
— От «Альди»?
— От «Альди». Мильфина — Альдиманка, у неё зависимость: ей нужно не реже раза в день ходить в «Альди» и покупать там что-нибудь. Иначе начинает нервничать и волноваться. Невыносимо, Причём покупает она только товары по специальной цене, со скидкой. К счастью, Мильфина унаследовала хорошее состояние, так что денег на это ей хватает.
Тут меня словно током ударило: «Мильфина» — это же название сливок для кофе, которые продают в «Альди»! Точно! Ну и ну!
— Ты хочешь мне что-нибудь рассказать? — внезапно меняет тему Кулхардт.
— Рассказать? Да нет, я просто хотел отдать вам деньги. Деньги от МАКС.
— Убери подальше. Твоя подруга должна принести мне эти деньги сама.
— Но почему? И потом, никакая она мне не подруга!
— Почему? Потому что это дело мне поручила она. Вот почему. И кроме того, деньги мне пока не нужны. Задание ещё не выполнено.
— Да нет же, выполнено! — кричу я. — Или вы считаете, что чокнутые курицы ещё появятся в нашем кафе?
— Появятся ли чокнутые курицы в вашем кафе? Может быть. А может быть, нет. Что ты делал в университете? Что искал?
— Просто хотел посмотреть, я хочу в будущем стать биол…
— Не надо сказок. Для чего тебе понадобился фотоаппарат?
— Откуда… ну да, я знаю, что вы детектив.
— Умный мальчик. А так не скажешь.
— Спасибо. — Что тебе было нужно от этой дамы, профессорши? Как там её фамилия — Конфитюр?
— Марципан. Её фамилия — Марципан.
— Ага. То есть ты её знаешь. Откуда?