— А я тут у дяди живу, — сказал я. — Хочешь, зайдем ко мне? Ты не голоден?
— Да, голоден, — просто ответил он.
Я пригласил его в дом дяди, и он весь вечер рассказывал мне о своих злоключениях. Я спросил о Нурсеване. Чем он занимается сейчас? Наверно, все работает на старом месте?
— Он не захотел эвакуироваться вместе с нами, — сказал Амат, — остался партизанить там, на Западной Яве.
— Что? — удивился я. — Как ты сказал? Не захотел эвакуироваться?
— Да. Ведь он тоже был в партизанах, но только эвакуироваться не стал.
Амат ушел, но то, что он сказал о Нурсеване, еще долго не выходило у меня из головы. Как мне хотелось поскорее вернуться домой, увидеть все своими глазами, встретить друзей!
IV
Долгое время Джокьякарта подвергалась бомбардировке. А когда бомбежки кончились, я вместе с дядей возвратился на самолете на Западную Яву. Я снова был дома, с матерью, с моей любимой сестренкой Варни. Дома почти ничего не изменилось.
Я все время думал о Нурсеване. Почему Нурсеван ушел в партизаны? Ведь он казался таким безвольным, ему ни до чего не было дела.
После заключения перемирия, когда всем было разрешено вернуться домой, Нурсеван тоже вернулся. Он был ранен в руку, и доктора говорили, что необходима операция. Мне не терпелось навестить его, узнать о его здоровье. Я поспешил к нему. Нурсеван лежал в постели. Лицо у него было совсем черное от загара.
Нурсеван смущенно улыбнулся и протянул мне левую руку. Он был явно рад моему приходу. Мы пожали друг другу руки, и он стал рассказывать о себе.
— Знаешь, я просто не мог сидеть дома. Я не хотел сотрудничать с голландцами и не мог спокойно смотреть на все, что тут творилось. Ведь человек не может чувствовать себя свободным, если видит, как унижают и притесняют его соотечественников. Мне наконец стало понятно, почему мы так упорно боремся за независимость. Теперь и я должен был выбрать: или жить в городе, где хозяйничают голландцы, или идти в лес и терпеть голод и холод. Я выбрал последнее. Пусть голодный, но свободный!
Помнишь, раньше я никогда не говорил о таких вещах, как свобода и прочее. И читать об этом не любил. А теперь я взял с собой в лес массу книг, в которых говорилось о политике. Все свободное время читал.
Помнишь, ты мне как-то приносил книгу, там еще шла речь о действительной и мнимой победе? Так вот, в лесу тоже были люди, которые боролись за действительную победу, но были и такие, которые хотели только иллюзии победы, только маленьких побед для себя. Мне были неприятны эти люди, но я не хотел разоблачать их. Ведь рано или поздно все раскрывается само собой. А я просто посмотрю со стороны.
Ты знаешь Ганду, бывшего руководителя Бантенга[23], того, что любил читать изречения из корана? Так вот он и был главарем тех, кто хотел победы только для себя. Ему очень нравилось ходить у них в начальниках. Этот Ганда даже в лесу не голодал; однажды он нам признался, что здесь ему живется не хуже, чем в городе, когда он работал служащим. А уж как он носился с этими ящиками, которые ему присылали из города! Продуктов у него был целый склад.
А Ахмади, моего друга, ты помнишь? Вот кто действительно боролся за большую, настоящую победу! На долю его отряда выпали самые тяжелые испытания. Да, этот человек честно служил своей родине. Это был настоящий боец.
А если б ты знал, что нам приходилось там есть! Мы ели кукурузу, пролежавшую на земле несколько месяцев. И какой вкусной она нам казалась, даже когда мы ели ее под пулеметным огнем голландцев! А часто нам просто нечего было есть. Как-то партизан из отряда Ахмади принес из деревни барабан, и мы съели с него всю кожу. Местные жители относились к нам хорошо, однажды даже принесли нам жирную курицу.
Мать и сестренка Мари потом рассказывали, что они часто посылали нам в лес посылки. Но я их почти не получал. Как-то мне пришло из дому письмо; мать писала, что она и Мари послали мне теплое одеяло, чтобы я не простудился и не заболел малярией, зеленое полотенце и кусок белой материи на белье. Вещей этих я не получил. Но я заметил, что Ганда спал теперь под новым теплым одеялом и во время молитвы вытирался новым зеленым полотенцем. А белый материал я видел на куклах его детей — как-то его жена и дети приходили к нам в лес.
А однажды я заболел — вот когда мне было действительно тяжело. В деревне никто не хотел за мной ухаживать — боялись голландцев. На мое счастье, у Ахмади в этой деревне была бабушка. Добрая такая старушка, все молилась по ночам. Так вот, она не побоялась голландцев, взяла меня к себе, выходила. Теперь я думаю ее сюда перевезти, пусть живет со мной, ей здесь, наверное, лучше будет. Если б ты только знал, скольких она солдат вылечила, жизнь им спасла. Уж она-то не металась из стороны в сторону, к тем, кто побеждает, как некоторые…
23
Молодежная организация, созданная в 1945 г. Находилась под влиянием Национальной партии Индонезии. В 1950 г. была распущена, на ее базе создана организация «Демократическая молодежь».