Давыдов прибыл не с пустыми руками: привез полдюжины шампанского. Гусар! И где только раздобыл? Денщики соорудили закусок — и поехало. Пили из кружек — бокалами мы не обзавелись. Тосты за здоровье государя, процветание Отчизны, погибель неприятеля… Я глотал шипучую кислятину без всякого удовольствия, а вот Спешнев и офицеры батальона выглядели довольными. Гусары прибыли засвидетельствовать им свое почтение, да еще с шампанским. Кавалеристы к пехоте относятся снисходительно, а тут на тебе! И всему причиной некий подпоручик Руцкий. Мне пришлось изложить свою легенду, которую гусары выслушали с широко открытыми глазами.
— То-то смотрю, песни у вас необычные, — заключил Давыдов. — Слова русские, но складываете вы их иначе, да и сам строй стиха не такой, как принято. Теперь ясно: за границей росли. У вас даже выговор другой. Спойте, Платон Сергеевич!
— Стесняюсь, Денис Васильевич, — попытался отговориться я. — Это вы пиит. А я — так…
— Не соглашусь, — мотнул головой гусар. — Замечательные у вас песни! Легкие, напевные. Правда, господа?
Господа дружно подтвердили. Их можно понять: на фоне современной русской поэзии мои тексты высятся как монументы. Ну, так гении писали, я же все это бессовестно украл. Не корысти ради, а собственного спасения для, а также интеграции в местное общество, что, впрочем, не отменяет сам факт воровства. Стыдно…
Разумеется, меня уговорили, разумеется, я спел. Давыдов, послушав, распалился, забрал у меня гитару и запел сам. Ну, что сказать? Стихи у него дубовые, и гитарой гусар владеет не в пример хуже. Но нашим понравилось. Мы к тому времени прикончили шампанское и перешли к водке… Я вместе со всеми кричал «Браво!» и аплодировал. Зачем обижать хорошего человека, настоящего героя и поэта? Хай ему щастыть, как говорят на Украине.
После песен, наконец, перешли к делу. Давыдов подробно расспросил меня о рейде во французский тыл, Рюмин и Чубарый дополнили мой рассказ подробностями, посчитав, что подпоручик скромничает.
— Лихо! — оценил Давыдов. — Я бы не додумался переодеться французом.
Я — тоже, но за мной послезнание. Тот же Фигнер[16] надевал французский мундир и неоднократно посещал захваченную Наполеоном Москву, где добывал сведения для Кутузова. И никто его не разоблачил.
— Я надумал создать летучий отряд и наносить неприятелю вред на коммуникациях в его тылу, — продолжил Давыдов. — Обратился с прошением к князю Багратиону, тот поддержал. Но людей не дает, — подполковник вздохнул. — Всего лишь сотню казаков и полсотни гусар. А что с ними сделаешь?
— Калмыков попросите, — влез я. — На верблюдах.
— Шутите? — удивился Давыдов.
— Нисколько, — пожал я плечами. — Калмыки — отменные воины. Под ваше начало пойдут с охотой — любят воевать.
— Но почему на верблюдах?
— Лошади их боятся. Вражеская кавалерия при атаке верблюдов разбежится.
— Откуда вы это знаете? — изумился Давыдов.
М-да, прокололся. Нельзя мне пить. Офицеры за столом с удивлением смотрели на меня.
— Платон Сергеевич — ученый человек, — пришел на выручку Спешнев. — В университете обучался, много знает.
— Про калмыков читал, — стал выкручиваться я. — А насчет верблюдов слышал от французов, побывавших с Наполеоном в Египте. Они рассказывали.
— Подумаю, — кивнул Давыдов.
— И еще, Денис Васильевич, рекомендую вам отрастить бороду, — расхрабрился я.
— Для чего? — удивился гусар.
— Вы будете заходить в русские села. Крестьяне не разбираются в мундирах и примут вас за французов. Они злы на неприятельских фуражиров и могут наброситься с вилами. С бородой сочтут своим, поскольку французы лица бреют.
— Интересный вы человек, Платон Сергеевич, — улыбнулся Давыдов. — Необыкновенно умны. С удовольствием взял бы вас в отряд.
— Не отдам! — набычился Спешнев. — И не просите!
— Не буду, — кивнул гусар. — Понимаю вас, майор. Я бы с таким офицером ни за что не расстался. Не будем ссориться, господа, за одну Отчизну воюем. Скажу больше: не сегодня-завтра нам предстоит генеральное сражение.
— Нашли позицию? — оживился Семен.
— Да. И знаете, где? У села Бородино, где я провел детство[17]. Каждый кустик там знаю. Даже не мог в страшном сне представить, что возле родительского дома будут греметь пушки и умирать солдаты. А ведь это в ста с четвертью верст от Москвы. Вот куда добежали! Такие дела, господа! — он встал. Следом поднялись все. — Нам пора. Благодарю за компанию и приятный вечер. Счастлив был познакомиться. Даст бог, свидимся.
16
Александр Самойлович Фигнер, командир партизанского отряда в 1812 году. Отличался редкой дерзостью и бесшабашностью в своих вылазках.
17
Реальный факт: Денис Давыдов провел детство в Бородино. Часть этого села принадлежала его отцу.