Навстречу мне повернулся ряд лысых голов за стойкой, еще несколько группок кучковались за столиками. Помещение кишмя кишело башкунчиками. В жизни не видел столько сразу. Если честно, я надеялся, что их вообще меньше. Интерьер бара, как и витрина, был украшен запыленными реликвиями древнего праздника, явно унаследованными от предыдущего владельца заведения; красномордый ирландец с кружкой пива, подмигивающий Санта-Клаус в санях, запряженных мрачным оленем, и флаг Нью-Йорка с надписью «2008! Выпей у Эла!». Неоновые надписи тоже были покрыты толстым слоем пыли, а та, что находилась на стене за стойкой, мигала, словно машина «скорой помощи». В задней комнате грохотала музыка.
Я огляделся в поисках башкунчика, забравшего мою лицензию, но его здесь не было, а, если он и был, я не мог углядеть его в толпе. Тот, которого я уронил, входя, уже поднялся на ноги и, проскочив мимо меня, словно мимо неодушевленного столба, исчез в задней комнате. Я подошел к стойке и сел. Нельзя сказать, чтобы беседа в комнате до сих пор была оживленной, теперь она окончательно стихла.
— Виски с содовой, — произнес я.
Башкунчик за стойкой подошел ко мне по грубо сколоченному помосту.
— Нечего тебе здесь делать, — ворчливо заметил он, неодобрительно вскинув бровь.
— Если раньше и нечего было, теперь есть, — сказал я. — Один из вас, детки, забрал мою лицензию. Она мне нужна.
— Что еще за лицензия?
— Частного инквизитора.
Теперь нас слушала уже вся комната. Я слышал за спиной топот множества маленьких ног. Я прикинул перспективы конфронтации с полной комнатой башкунчиков, цепляющихся мне за ноги и лезущих мне на спину, и решил, что этого лучше избежать. В мозгу всплыли воспоминания о пираньях.
— Спрашивальщик, — произнес бармен. — Вот забавно. Нам не нужна ваша лицензия, мистер Инквизитор. Несите ее куда-нибудь в другое место. Нам не нужна лицензия, чтобы задавать вопросы. Мы задаем их, когда и где хотим. — Малец ухмыльнулся, и его глаза блеснули из-под лысого лба.
— Поздравляю, — сказал я. — Великое достижение.
Ответа не последовало. Я достал очередную сотню Энгьюина, порвал пополам и убрал половину в карман рубахи, но медленно, чтобы все могли как следует разглядеть. Потом вытер лоб рукавом и небрежно закинул ногу на ногу.
— Это за три вещи, — объявил я. — Я хочу получить свою лицензию, и я хочу переговорить с парнем по имени Барри Гринлиф. — Я выдержал паузу. — И я заказал виски с содовой. Тогда получите вторую половину.
Похоже, я произвел впечатление. Бармен отвернулся и принялся готовить мне питье. Пара башкунчиков за моей спиной беспокойно нырнули в заднюю комнату. Сквозь музыку оттуда донесся негромкий спор.
На стойке передо мной возник стакан, я взял его и потянул содержимое сквозь зубы. Не то чтобы плохо, но и не хорошо. Виски было настоящее, но вместо содовой что-то вроде шампуня для посуды. Я выпил половину, потом поставил стакан обратно на стойку. Передо мной появился бармен и взял половину купюры. Я пошарил в кармане, чтобы убедиться, что вторая половина еще у меня, потом допил виски, постаравшись, чтобы оно не попадало мне на язык.
Из задней комнаты появился еще один башкунчик и целенаправленно двинулся в мою сторону. Он был завернут в простыню, заколотую на плече наподобие римской тоги, наряд дополняли высокие сандалии на босу ногу и пластиковые электронные часы. Он взгромоздился на тумбу рядом со мной и положил руки на стойку, сцепив пальцы. Посидев так с минуту, он повернулся ко мне, полез рукой под свою простыню, достал мою лицензию и придвинул по стойке к моей руке, провезя ее при этом по луже пролитого питья. Я взял лицензию и молча убрал в карман.
— Барри наверху, — сообщил башкунчик. — Вы хотите забрать его?
Его голос был высокий и капризный — если подумать, вполне детский. Правда, дыхание его отдавало спиртным. Несмотря на это, а также несмотря на сто одеяние — а может, и из-за него, — я решил, что говорю с беби-боссом.
— Нет, — ответил я. — Я только хочу задать ему несколько вопросов.
— Он не хочет спускаться.
— Я сам поднимусь.
— Что вам нужно?
Мне в голову пришла идея.
— Я работаю на юриста по делам наследства. Барри могут оторваться уйма кармы, дом и наличные. Если его это не интересует, он может подписать отказ, тогда все отойдет его маленькой сестричке. Она кошка.
— Дайте подумать.
— Мне некогда. Если Барри здесь нет…
— Он наверху. Давайте деньги.
— Отведи меня наверх.
Подошел бармен и показал башкунчику в тоге половину сотенной.
— Отведи его наверх, — сказал он. — Пусть Барри сам решает.