— Я задолжал ему удар под дых, — сказал я. — Подождет. Так кто теперь за него… или я с ним и говорю?
— Возможно, так, — кивнула она.
Я покосился на Сёрфейса. Тот бросил на меня предельно кислый взгляд.
— Значит, мне надо поговорить с вами. Ничего личного.
— Даю вам пять минут.
— Я уверен, что вы забудете о времени. Но все кончится хорошо.
— Мне трудно сосредоточиваться надолго, — сказала она холодно.
— Все очень просто. Имеются несколько убийств, которые не потрудились раскрыть как следует, и парень в морозильнике, который не должен был там оказаться.
— Если вы назовете фамилию «Стенхант», у вас только три минуты.
— Как насчет шести минут на двух Стенхантов?
— Давайте.
— Я буду говорить быстро и высоким голосом, вы можете записать и промотать потом медленнее. Я распутал дело Стенханта. Оба дела.
Сёрфейс застонал, как будто был на ее стороне.
— Это просто конфетка. Идеально отлаженный механизм, похоронивший сам себя. И все начинается и кончается Денни Фонеблюмом.
— Вы просто помешаны на Фонеблюме, — перебила меня Кэтрин. — Я проверяла. Безнадежно. Вы не можете пришить ему это дело.
— Я помешан на истине, — возразил я. — Все это дело — это Фонеблюм. Фонеблюм и Челеста. В первый раз, когда я встретил ее, я заметил, что она пытается стряхнуть с себя груз прошлого, от которого не может отделаться. Не сразу, но я докопался до истины. Она была подружкой Фонеблюма. Не знаю, долго ли, но была. Он любил ее, и она, возможно, тоже любила его. Она родила ему сына. Врачом, принимавшим роды, был доктор Тестафер.
— Вы почти исчерпали свое время.
— Дайте мне еще минуту. Мальчика назвали Барри. Фонеблюм мечтал о наследнике, и он хотел, чтобы Челеста осталась с ним и растила ребенка. Но он был груб и плохо с ней обращался, и она сбежала и обратилась за защитой к доктору. Он сам признался мне в этом вчера днем.
Она поморщилась.
— Она забрала ребенка с собой и не оставила Фонеблюму адреса. Как раз тогда Тестафер принял к себе помощника, молодого врача по имени Мейнард Стенхант, и, когда Стенхант повстречался с Челестой, они полюбили друг друга. Тестафер предостерегал Челесту, но говорить своему другу о том, что тот влюбляется в беглую подружку взбешенного гангстера, не стал.
— Ваш рассказ меня утомил, Меткалф.
— Приготовьтесь, — сказал я. — Именно тут на сцену выходит Отдел. Когда Фонеблюм нашел, где прячутся его мадонна с младенцем, он почти рехнулся от ярости. Он потребовал от нее, чтобы она вернулась, но она отказалась, и он совсем было уже собрался убрать Мейнарда со сцены. Но передумал. Он занимается бизнесом, размораживая лишенных кармы — не без помощи вашего старого знакомого, Корнфельда, — имплантируя им невольничьи блоки и торгуя их телами в маленьком подпольном борделе. И для этого ему были необходимы врачи. Поэтому он только забрал у нее ребенка, а Стенханта с Тестафером заставил шантажом обслуживать своих невольников. — Я перевел дыхание и продолжал: — У Фонеблюма была полунищая девчонка, продававшая его наркотики. Он купил ей дом на Кренберри-стрит и сделал ее нянькой ребенка.
— Пэнси Гринлиф, — сообразил Сёрфейс.
— Верно. Итак, Фонеблюм получил своего наследника, своих врачей и в придачу молчание Челесты. Возможно, на данном этапе их взаимоотношений это было все, что ему от нее требовалось.
И Кэтрин, и Сёрфейс вдруг замолчали и слушали, замерев. Я завоевал их внимание, и все, что теперь мне было нужно, — это изложить всю историю до конца. Я надеялся, что не разочарую всех нас.
— Но тут возникла еще одна проблема, — продолжал я, — это Челеста. Она имела привычку убегать вовремя и не очень. В общем, она упаковала свои вещички и ушла от доктора, что поставило и Стенханта, и Фонеблюма в сложное положение. Они столковались и начали нанимать детективов следить за ней, чтобы сохранить их маленький хрупкий треугольник.
— Нас с тобой, — кивнул Сёрфейс.
— Нас с тобой, — согласился я. — Только Челеста, как выяснилось, выпала из треугольника не насовсем. Когда Стенханта нашли мертвым в номере мотеля, стрелка весов качнулась в другую сторону. У Фонеблюма пропал стимул держаться подальше от Челесты. Она все понимала, и это ее пугало настолько, что она шарахалась от каждого, в ком видела фонеблюмова мордоворота, — от меня в том числе. Когда она поняла, что я действую самостоятельно, она попыталась завербовать меня в качестве охраны, и я клюнул, но на крючок не попался. Черт, как жаль! В ночь, когда она погибла, я напоролся на Тестафера и кенгуру, по приказу Фонеблюма рыскавших по городу в поисках Челесты.