Экспресс же внезапно начал набирать скорость, хотя на нас, сидевших внутри, этого никак не повлияло.
И этот пьяница (ненавижу я пьющих мужчин) подрагивающими руками взял в руки чашку, а я подумала зло: «Выбрали на Жатве, так еще ментор алкаш» и с надеждой посмотрела на Пита Мелларка.
Пит же чувствовал себя как дома, то, что недавно вызвался добровольцем и что теперь его точно постараются убить как зачинщика беспорядков в дистрикте, Пита несильно волновало: он налил себе чаю, раздобыл сливок, мягкой булки и, макая ее в чашку, перекусывал, принес чашку мне, принёс булки, пирожных принёс, я сижу, ем, как «воспитанная барышня», а Пит одновременно внимательно смотрит в окно.
Что было очень разумно — Пит первым заметил дым пожаров в пролетавшем на огромной скорости дистрикте 11, затем углядел следы беспорядков в дистрикте 10, разгоняющих толпу миротворцев, горящую фабрику, перевернутые машины миротворцев, а когда такая картина развернулась в окне, когда мы пересекли границу дистрикта 9, Хеймитч Эбернети также внимательно наблюдавший за происходящим, сказал с мрачнейшим выражением на лице:
-Эффи, беспорядки не только в нашем дистрикте, вообще черт знает что происходит, нам теперь главное этих двоих до Капитолия довезти.
Распорядительница при этих его словах вновь побледнела и в обморок едва не упала, а наш ментор, повернув физиономию почему-то ко мне строго говорит:
— Детка, если ты думаешь, что в намечающейся суматохе тебе удастся улизнуть, я бы на твоем месте на это не рассчитывал. Мы с Эффи головой за вас обоих отвечаем и я тебе сбежать не дам. Но главное, подумай сама, в чужом дистрикте тебя не просто быстро вычислят, твое лицо хорошо «засветилось» на Жатве. Но куда серьезней другое, скорее всего, будет дан приказ тебе убить на месте. Так что, сиди и рыпайся. Он посмотрел на выражение моего лица, не думаю, что оно было добрым, и рассмеялся:
— Какое недружелюбное у тебя лицо. Ты знала, куда ты едешь, лучше настраивай себя на победу, к тому же, если ты сбежишь, Капитолий постарается отыграться на парне, предать его с твоей стороны будет верхом неблагодарности, правда, Солнышко?
Увидев, что Пит повернул свое обеспокоенное лицо, когда услышал его слова, ментор только головой покачал.
Признаюсь, мысль о побеге у меня была, но взвесив все «за» и «против», я посчитала эту затею слишком опасной. А подставлять Пита мне действительно очень не хотелось. Наоборот, после признания Пита, мне захотелось с ним подружиться и узнать его поближе. Чем я и занялась, мне объяснять на надо, Пит Мелларк — первостатейный парень, такими разбрасываться нельзя, такой в смертельной опасности не спасует, не струсит и доверить ему можно самое ценное — свою жизнь. Ведь теперь придется мне на кон все поставить — победить на Голодных игр — из петли браконьерской вылезти, а значит, «утенка» спасти, а если подфартить — то и Гейла вытащу.
Друг за дружку мы с ним и раньше горой стояли, а сейчас он пришел ко мне после Жатвы и говорит:
— Не трусь, Кискисс, нам с тобой привычно по краю ходить, под виселицей. О Прим не беспокойся, я ее в обиду не дам. Не говорю, что тебе просто будет на играх победить, Капитолий так просто девчонке из дальнего дистрикта, да к тому же браконьеру, победить не даст, но ты их всех сильнее, даже этих убийц малолетних из второго дистрикта, ты одна на волка ходила и на кабана. О парне этом, Питом не забывай, он на смерть ради тебя идёт, ты ему сама ему помоги, если надо будет. К тому же надежный он, я это давно приметил. Удачной охоты тебе, Кискисс в Капитолии и возвращайся, пожалуйста, с победой домой, я без тебя тут один не смогу, браконьеру необходим напарник, а мы уже притерлись с тобой за эти годы.
И обнял.
А что потом было, это уже даже меня напугало, ближе к вечеру мы в дистрикт 8 добрались, ты такое началось — зарева пожарищ, бои уличные, миротворцы по людям стреляют, а те в долгу не остаются, забрасывают их камнями, а главное палят из ружей и другого настоящего оружия. И люди эти пришлые, которых мы с Питом еще в двенадцатом заметили, они и сюда добрались и не пустыми руками, ружья да автоматы, сразу видно, что военные. Оружия в дистрикты они доставили, я совершенно уверена в этом, есть причины, но об этом потом.
Экспресс дальше не пошёл: опасно, его в депо при вокзале дистрикта 8 загнали и мы ночевать там остались, поэтому, всё, что твориться в восьмом своими глазами видели.
Поднялся народ против Капитолия, всерьез осерчал, огни пожарищ хотя до нас не доходили, но страху я всё-равно натерпелась, потому, что это — война, в лесу охотиться — это одно, а тут люди вооруженный мятеж подняли. И вновь мне Пит помог: я как стрельбу на улицах восьмого увидела, перепугалась, но Хеймитч, который хотел меня в охапку схватить не понадобился, мне сразу Пит крепко обнял, держит и не отпускает, только тогда я медленно успокоилась и вижу: Хеймитч точно также, как Пит меня, распорядительницу эту, ее ведь Эффи зовут, крепко за плечи держит, обнял и она ему в плечо носом уткнулась. Страшно ей, чего тут говорить, у меня самой сердце колотиться как сумасшедшее. У них, что что-то есть??? А ведь не скажешь?
Ментор и говорит:
— Пит, вам положено в разных купе спать, но в силу событий, которые с каждым часом все круче делаются, идите с Китнисс в одно купе, охраняй ее, а с Эффи побуду. Женщинам, парень, в таком бедламе мужское плечо необходимо. Я тебе доверяю, коли на волка с ней ходил, ты — сильный парень, на такое не каждый способен. Было страшно?
— Да. Волки выли так, что кровь стыла в жилах, но я сам вызвался, чего уж тут говорить, — негромко отвечал ментору Пит, а сам крепко меня обнял и повёл меня спать.
Мы так одежды снимать и не стали, не потому, что девушка с парнем в одном купе, но страшно очень мне было: всё купе освещалось из окна заревом пожарищ, издалека языки пламени были хорошо видны, светло было, почти как днем. Еще и звуки выстрелов и шум, мы в депо от них далеко были, но рёв разгневанной вооруженной толпы и до нас долетал.
И так всю ночь. Я долго не могла уснуть, но к счастью рядом был Пит: своим непоколебимым спокойствием он мне уверенности прибавлял, что всё будет хорошо. Я поверила, что смогу с Голодных игр живой вернуться. Хотя тогда у меня сомнения родились, что массовые беспорядки в дистриктах смогут отменить Голодные игры. Наивно, конечно, но как оказалось, совсем неправа, я не была. Под утром я заснула. На плече Пита. На одной кровати, но в одежде.
Утром я проснулась, одна, гляжу — Пита нет, значит уже встал, мне даже обидно стало, я привыкла всегда первой засветло просыпаться: на охоту надо идти пока еще темно. Но сейчас я на удивление хорошо выспалась, случается, после смерти папы мне кошмары всякие снятся, но засыпая под всполохи огня за окном и за затихающий шум народных волнений, я спала очень спокойно, крепко, проснулась полная сил и, считай, проспала завтрак. Странно, очень странно, неужели это из-за того, что Пит рядом был. Только сейчас заметила, экспресс мчится дальше, за окнами сплошной зеленый океан. Леса, сразу домом запахло. Я догадалась, что мы въехали в дистрикт 7, царство леса. Если мне где и хотелось бы жить, кроме как в дистрикте 12, так здесь, в седьмом. Здесь вокруг деревья.
Появляется Эффи, вид у нее, по сравнении в вчерашним днем куда лучше, хотя круги под глазами имеются, всё—таки ночка была еще та: с огнями пожарищ за окном. Но энтузиазма, который меня и не только меня всегда раздражал в ней на Жатве, как и не бывало, она придирчиво осматривает меня: я спала в одежде и поэтому, найдя в купе в шкафчике новую одежду, одела вишневого цвета блузку и спортивные девчачьи штаны темно-серого цвета и в придачу хорошей выделки кожи домашние туфли, я уже заметила, что вчера наш ментор переобулся в такие туфли, а Пит также нашел новую обувь (рядом в купе стоят туфли разных размеров и он нашёл подходящие для себя), Эффи тоже расхаживает по поезду в такой обуви, но у нее «лодочки», полагаю, очень дорогие, из дистрикта один: сразу видно, у нашей распорядительницы склонность к хорошим и дорогим вещам.