ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Война. Захват английского караула
- Не нравится мне политика этого старика, - молвил Сварт, сходя с крыльца президентского дома. - Боюсь, что он будет выжидать, на чью сторону склонится военное счастье, чтобы затем сторговаться с победителем Как видно по всему, нам остается положиться на самих себя. Ну, не будем терять времени. Садись ко мне в экипаж; надобно поскорее добраться до Почефстрома, а затем и до Претории. Почефстром стал неузнаваем за короткое время. Англичане исчезли с улиц города, удалившись в другие места, а частью укрывшись в форте, осажденном бурами. Сюда, как в важный стратегический пункт близ натальской границы, отовсюду стекались большие силы вооруженных буров. Та же картина наблюдалась и в Претории. Здесь Питер Мариц, к великой радости, нашел у знакомого бура своего Скакуна и отцовское ружье, о судьбе которых он нет-нет да и тревожился. Не задерживаясь в столице, Питер Мариц отправился дальше, в Гейдельберг - главную квартиру бурской армии, встречая всюду по дороге вооруженных буров. Самый город и окрестности его превратились в огромный военный лагерь, запруженный повозками. Возле них паслись лошади и горели костры, на которых буры готовили себе походную пищу. Питер Мариц подъехал к дому, занятому генералом Жубером. Над крышей его развевался флаг независимой бурской республики. На крыльце заседал немноголюдный кружок совещающихся старейшин; в центре его молодой бур увидел и Жубера, радостно ответившего на приветствие подъехавшего всадника. - А я уж думал, ты пропал, - сказал Жубер, крепко пожимая ему руку. Выслушав отчет о миссии и приключениях Питера Марица, он заметил: - Молодец, что выпутался, молодец! И как это кстати поднялись в Кимберлее рабочие во главе с этим благородным Октавом! Пусть-ка теперь англичане повозятся. А ты, дружок, поспел как раз вовремя. Дело вот в чем. Со стороны Ньюкэстля на нас двигается генерал Колли. Не думаю, чтобы силы его были очень значительны, но направление он выбрал для нас неприятное; в тот самый угол, которым Наталь врезается в Утрехт. Намерение его ясно: освободить осажденные гарнизоны. Шутка ли сказать: гордых англичан и самого трансваальского губернатора мы захлопнули, как мышей в мышеловке! Дружный смех старейшин встретил это непочтительное сравнение Жубера. - Путь-то он выбрал прямой, но по дороге генералу Колли придется перевалить через Драконовы горы. Так вот тут-то, между Ньюкэстлем и Хооге-Вельтом, мы бы и хотели щелкнуть его по носу, да так, чтобы он и не увидел территории Трансвааля. Завтра с утра выступит наш сильный отряд, чтобы запереть все горные проходы, через которые к нам можно проникнуть. Однако из Ньюкэстля Колли может пойти через реку Буффало, направляясь к Ваккерстрому, но может и не переходить реки, двигаясь по ее течению. Теперь ты поймешь, как нам важно вперед узнать, где им готовить достойную встречу. Я и считаю, что ты самый подходящий человек для такой разведки. Бери с собой десяток наших молодцов и завтра же на заре отправляйся в рекогносцировку. Питер Мариц поблагодарил Жубера за доверие и, переночевав в повозке дяди Клааса Бурмана, выступил на следующий день в Драконовы горы во главе десяти молодых буров, сидевших на крепких лошадях и обменивавшихся бодрыми замечаниями в предвкушении рискованных приключений. Их молодой вожак превосходно знал местность, его мужество и сообразительность были уже много раз испытаны, все они знали друг друга - это сплачивало небольшой отряд в одну дружную, веселую семью. Достигнув к вечеру реки Вааль, буры переночевали под открытым небом, а на другой день они находились уже близ границ Наталя, нигде по дороге не встретив англичан. Дав лошадям отдохнуть, Питер Мариц приказал товарищам переправиться через реку Буффало и двигаться к Ньюкэстлю по левому ее берегу, сам же с другой пятеркой отправился правым берегом по главному тракту. Для встречи было выбрано место к северу от Ньюкэстля, у брода. Партия Питера Марица продвигалась вперед с величайшей осторожностью, все время имея впереди разведчика. Всюду было спокойно, встречные буры об английских войсках ничего не слыхали. Достигнув условленного места, Питер Мариц уже застал там и вторую партию. Выставив караул, отряд расположился на ночевку. Еще светать не начинало, как Питер Мариц поднял товарищей. - Давайте-ка попробуем подъехать к самому Нью-кэстлю, - продолжал он. Темно, туман, время самое подходящее. Сев на лошадей, буры свернули влево и стали взбираться на возвышенность, подступающую к городу с севера. Они выбрали заброшенную пешеходную тропу, крайне трудную для лошадей, но зато совершенно безопасную в смысле встречи с англичанами. Когда они взобрались на крутой склон, стала заниматься заря; туман еще плавал внизу, но вверху воздух был чист и прозрачен. Они находились уже на вершине плато, когда на горизонте брызнули первые лучи солнца. - Сейчас мы должны увидеть внизу Ньюкэстль, - предупредил опытный вожак, только, смотрите, осторожнее, не то снизу нас заприметят. Еще несколько шагов, и с высокого обрыва вырисовался внизу, в долине, город со своими зданиями и садами. Открылся, как на ладони, и самый тракт из Наталя в Трансвааль, по которому должны были двигаться английские войска. Достаточно было одного взгляда, чтобы убедиться в присутствии в городе значительного количества войск: белели походные палатки, мелькали красные мундиры, сверкало на солнце оружие. Отчетливо видно было и расположение английских сторожевых постов, которое Питер Мариц постарался хорошенько запомнить. Все они находились поблизости от города, и было их не так много. Оставалось точно определить численность войск и установить, находится ли при них генерал Колли. Пораздумав, Питер Мариц решил производить наблюдения с того места, где он находился, а вечером попытаться приблизиться к городу. В случае, если бы англичане двинулись еще до вечера, он имел бы возможность определить их силы с горы и дать знать о выступлении бурским отрядам, поджидавшим неприятеля в горных проходах. Кроме того, он наметил тут же и путь, по которому можно было бы подойти ближе к городу. День прошел в этих внимательных наблюдениях. Англичане оставались на месте. Когда стемнело, Питер Мариц обратился к отряду: - Вот что, друзья. Надо думать, что генерал Жубер для верности послал на разведку еще один отряд из воинов постарше нас. Хорошо бы не ударить нам перед ними лицом в грязь. Скажите, готовы ли вы пойти на рискованную штуку, которая в случае удачи принесет большую пользу делу? Молодые буры весело выразили свое согласие. - Так слушайте же. Вон там, внизу у дороги, я высмотрел небольшой домик, стоящий особняком. Между ним и лагерем все время снуют вестовые. Сдается мне, что в доме расположен караул, наблюдающий за главным трактом. А я еще по войне англичан с зулусами знаю, что караульная служба у них плохо поставлена. Вот и тут: на самом тракте все время горчит только один часовой, а все остальные, вероятно, прохлаждаются в доме. Я и хочу попытаться... Ну, да вы сами увидите, что дальше. Питер Мариц стал спускаться с горы в долину горной речки Инканду, впадающей в Буффало. Товарищи осторожно следовали за ним. Остановились у самой воды, где шум и плеск Инканду заглушал топот лошадей. Здесь вожак с одним из товарищей спешились и, взяв ружья, тихо пошли дальше, приказав остальным дожидаться на месте. Двое пеших буров неслышно крались к одинокому домику, держась направления между ним и часовым на тракте. На пути им попадались огороды, сады, пришлось перелезть через какой-то забор. Наконец они выбрались на маисовое поле. Справа светились окна домика и доносились голоса. Разведчики уже собирались подкрасться к часовому, как на башне Ньюкэстля часы пробили полночь и одновременно в доме произошло какое-то движение. Они припали к земле под кустом у дороги и увидели, что двери отворились, и оттуда вышли двое военных. Они приблизились к часовому и обменялись с ним паролем. Как ни напрягал Питер Мариц слух, расслышать ничего не удалось. Затем произошла смена, и, оставив на посту нового часового, два других солдата вернулись в дом, пройдя в каких-нибудь десяти шагах от буров. Выждав немного, Питер Мариц с товарищем - один впереди, другой несколько поодаль - стали тихо приближаться к часовому. Тот спокойно шагал взад и вперед по тракту. Вдруг он остановился, как вкопанный, прислушавшись. Затем с тревогой в голосе окликнул: - Кто идет? - Обход, - властным голосом ответил Питер Мариц по-английски. - Все спокойно? Часовой напряженно вглядывался в темноту, пытаясь разглядеть на человеке одежду. Но было темно, и он крикнул: - Кто идет? Пароль? - Часовой должен знать голос своего офицера, продолжая продвигаться, сердито произнес Питер Мариц. Озадаченный солдат продолжал вглядываться, но затем, видимо разглядев подходившего, вскинул ружье и крикнул: - Стой, буду стрелять! Молодой бур прыгнул, как тигр. Его левая рука схватилась за ружейный замок, правая сдавила горло часовому. - Пикнешь - конец, - тихо, но выразительно произнес Питер Мариц. Легкий свист - и его товарищ вырос рядом как из-под земли. - Бери его ружье. Вот так. А теперь, дружище, слушай ухом, а не брюхом, строго приказал Питер Мариц ошалевшему часовому, извивавшемуся в его стальных руках. - Следуй за этим человеком и молчи как убитый, тогда все кончится для тебя благополучно, А чуть что, тут же на месте капут. Понял? Бедняга, как умел, показал, что понял. - А на всякий случай, - продолжал бур, - маленькую неприятность, уж извини, я тебе сделаю. С этими словами он снял с молоденького испуганного часового его пояс с патронной сумкой, вынул свой охотничий нож и разрезал пояс на брюках пленного, так что тому пришлось их поддерживать руками. - Теперь веди его к нашим. Не бойся, он не попытается бежать, знает, что далеко не убежит... Двое пусть останутся с ним, а с остальными воротись сюда. Бур с часовым через минуту утонули в густых потемках. До прихода товарищей у Питера Марица оставалось еще много времени. Он подкрался к дому и стал вглядываться внутрь через окна без стекол, как обычно у буров. Дом состоял из двух комнат. В большой расположились на полу и на скамьях одиннадцать солдат с унтер-офицером; во второй, крошечной комнате играли за столом в карты и выпивали два молодых лейтенанта, из них один, по-видимому, начальник караула. Питеру Марицу было все прекрасно видно в освещенном доме, сам же он оставался невидим. - Опять проиграл, - сказал один из офицеров, махнув рукой. - Единственное развлечение от здешней дьявольской скуки - карты, так и то не везет. - А меня не развлекает, даже когда выигрываю. Просто вешаться впору. И этакая досада, подумайте: я только собирался взять отпуск, как эти толстолобые мужики взбунтовались. Теперь сиди и жди, когда все это уляжется. Не один месяц пройдет. - Ну что вы, Джек! - возразил с улыбкой второй лейтенант. - Как только мы вступим в Преторию, они живо хвост подожмут. Ведь остановка теперь только за морской бригадой, а она прибывает на будущей неделе, тогда и Колли выступит. А до Претории отсюда максимум десять переходов. - Добавьте: беспрепятственных переходов. А кто нам гарантирует эту беспрепятственность? Буры возьмут да и загородят нам дорогу через Драконовы горы, вот вам и десять переходов. - Вы, Джек, слишком мрачно смотрите. Посмеют они сражаться с настоящей регулярной армией! Да они сразу разбегутся, как только перед ними появится внушительное войско. - Я в этом не уверен. Они великолепные стрелки. - Из-за прикрытий, заметьте, а для серьезного сражения они непригодны. У них ведь ни кавалерии, ни артиллерии. Беда вся в том, что страна обширна и гориста - сгоним их с одного места, они на другое пересядут. Вот этой затяжки я и опасаюсь, а за исход сражения я спокоен. Да и генерал наш того же мнения, иначе не стал бы он рисковать, выступая в поход с незначительными силами. Ведь у него едва ли наберется более тысячи человек. У Питера Марица сердце так и прыгало от радости Он узнал больше, чем мог мечтать: и численность английского отряда, и срок наступления, и предполагаемое направление - все теперь было ему известно. Он отошел от окна и бесшумно пополз к условленному месту встречи с товарищами. Вскоре они появились со своими ружьями и ножами, готовые на самый безумный риск. - Внимание, друзья, - обратился к ним вожак. - Помните, стрелять только в самом крайнем случае, иначе мы переполошим весь город. Постараемся забрать их всех живехонькими. По два человека становятся у окон обеих комнат с ружьями наготове, на случай, если кто вздумает выскочить в окно; остальные входят со мною прямо через дверь. Особенно зорко наблюдайте за офицерами. Теперь - за мной! Никто из обитателей домика не заметил, как мощные фигуры молодых буров выросли грозной тенью у окон. Буры направили внутрь комнат ружейные дула. Дверь в большую комнату распахнулась, и через порог ступила крепкая фигура Питера Марица, за спиной которого виднелись такие же молодцы. Ружья у всех были наперевес. - Сдавайтесь, ребята, если жизнь дорога! - воскликнул вожак. Солдаты остолбенели. Одни протирали глаза со сна и испуга, другие сунулись было к окнам, но их встретили ружейные дула. О сопротивлении нечего было думать. Не мешкая, Питер Мариц распахнул дверь во вторую комнату. Оба лейтенанта стояли ошеломленные, один с револьвером, другой с саблей в руках, вперив дикий взгляд в грозные фигуры, державшие их на прицеле. - Не сопротивляйтесь, господа, - обратился к ним Питер Мариц, - вы в плену, и малейшее сопротивление будет вам стоить жизни. Итак, я требую немедленного ответа: вы сдаетесь? Офицеры переглянулись, подумали. Руки их с оружием бессильно опустились. - Сдаюсь... - глухо произнес Джек. Второй, как эхо, повторил за ним роковое слово. Через минуту оружие было у пленников отобрано. Несколько молодцов отправились за лошадьми. Было еще темно, когда процессия конных буров с вожаком впереди и бредущими пешком пленными англичанами тронулась в обратный путь. Офицеры были вне себя от бессильной ярости, видя, что их забрал в плен ничтожный разведочный отряд. Генерал Жубер громко и весело хохотал, когда на другой день Питер Мариц представил ему свои живые трофеи. Генерал в то время занял уже с тысячным отрядом горную позицию севернее прохода Лангес-Нек.