— Добро пожаловать на Небыль, — торжественно произнес Питер, выпятив грудь, и обвел рукой лежавшие пред ними джунгли. — Здесь живу я и вся моя шайка, с которой ты очень скоро познакомишься. Пожалуй, я пропущу мимо ушей первые три слова, однако настоятельно рекомендую не посылать в подобные места Грюма, иначе это будет последняя ошибка в твоей жизни.
— Да кто ты вообще такой?.. — спросил Макс, поднимаясь на ноги.
Он уже успел понять, что его новый знакомый вовсе не простой чудила, каким мог показаться на первый взгляд. Простые чудилы не умеют летать, не открывают какие-то магические порталы, прямо как в каком-нибудь «Гарри Поттере», не избивают в одиночку трех верзил и уж тем более не мочат одного из них с хладнокровием настоящего маньяка. И да, тень у Питера действительно отсутствовала — сейчас Макс видел это предельно четко.
— Питер Пэн собственной персоной к твоим услугам, — Питер сделал шаг вперед, сорвал с себя колпак и отвесил нарочито глубокий поклон, чуть ли не причесав волосами песок; после же он нацепил шапку обратно на макушку и продолжил: — Вожак потерянных мальчишек и хозяин этого чудесного острова. Первое — неоспоримо, второе — номинально, однако других желающих нет, а если вдруг такие и найдутся, то могут попробовать оспорить этот титул лично, а заодно поцеловать меня в задницу.
— Мы что, — Макс пригладил волосы и огляделся; признаться, даже у него в голове эта идея звучала как нечто столь невероятное, что и в теории не могло быть правдой, — переместились… в другой мир?..
— Можно сказать и так, — уклончиво ответил Питер. — Но на твоем месте я бы не стал сильно заморачиваться по этому поводу. Ладно, пошли в Логово, познакомлю тебя с парнями.
Произнеся это, он развернулся на одних пятках и, посвистывая, направился вглубь острова. Максу же ничего не оставалось, кроме как последовать за Питером, глазея по сторонам. Рюкзак Макс посеял где-то при падении, телефон, походу, оставил плавать в море. Впрочем, сейчас у него явно есть проблемы чуть посерьезнее, чем потерянные вещи. Как минимум — понять, куда его приволок Питер и, самое главное — зачем. Отчего-то Макса терзали смутные сомнения, что здесь его ждет не шезлонг на пляже, а что-то куда опаснее…
Стоявший пред дверью матрос по кличке Шварт долго не решался постучать, но потом все же собрался с духом, трижды ударил по крепкому дереву и прислушался, затаив дыхание. Через несколько мгновений он услышал: «Войдите!» и с облегчением выдохнул. К счастью, Крюк, похоже, был в настроении. Во всяком случае, он не выстрелил в того, кто посмел потревожить его покой.
В каюте капитана как обычно царил густой полумрак, который разгоняла лишь одинокая свеча, стоявшая на столе. Сам Джеймс Хоукен, он же Крюк, капитана «Веселого Роджера», сидел в обитом алым бархатом кресле с высокой спинкой и резными подлокотниками, читая лежавшую пред ним большую книгу. Огонек самокрутки в мундштуке, что сжимали тонкие длинные пальцы, походившие на паучьи лапы, сиял маяком. Вот только ничего хорошего он не сулил практически никому, кто его видел…
— Вызывали? — спросил Шварт, искренне надеясь, что дрожь в голосе не выдает его страх.
Больше всего на свете — кроме того рыжего сопляка, разумеется — Крюк ненавидел две вещи: хамство и трусость. И за обе карал быстро и беспощадно.
Капитан ответил не сразу. Стряхнув пепел в пепельницу, что была сделана из половины черепа, когда-то принадлежавшего подростку, Крюк поднял искалеченную руку — Шварт вздрогнул, увидев, как хищно блеснул стальной протез в виде крюка, что красовался заместо кисти — и с хрустом перевернул страницу.
— Сколько? — наконец нарушил тишину Крюк.
— Один.
— Всего один?..
— Видимо, паренек решил тщательнее подбирать себе друзей, — пожал плечами Шварт.
Молчание уже изрядно затянулось и по спине его слизняками проползли капли холодного пота, однако он боялся пошевелить и пальцем.
— Oui1, я тоже так считаю, — произнес Крюк, туша сигарету.
Шварт с облегчением выдохнул и расхрабрился настолько, что посмел задать вопрос, терзающий его — да и не только его, пожалуй — уже очень, очень давно:
— Скажите, капитан, сэр… А что мы будем делать, если… то есть когда, — моментально поправил сам себя Шварт, заметив, как недобро блеснули в темноте ярко-голубые глаза Крюка, — мы убьем пацана и его гаденышей?
Крюк подался вперед. Шварт напрягся, но, к счастью, в свете показалась целая половина лица капитана — та, что еще придавала ему хоть какое-то сходство с человеком.
— Мы отправимся домой, garçon2, — тонкие губы Крюка растянулись в неком подобии улыбки. После он откинулся на спинку стула, чиркнул спичкой, закурил еще одну сигаретку, пустил под потолок клуб сизого дыма и вновь углубился в чтение, ясно дав понять, что разговор закончен.