Так что же здесь после захода солнца забыла эта сладкая компашка? Да еще и так далеко от своего лагеря? Этот старый калечный ублюдок, конечно, совершенно выжил из ума, но людей на верную смерть отправлять не станет даже он. Либо эти недоноски действуют без приказа капитана, либо… Внутренний голос Питера так и кричал: «Ловушка! Ловушка! Ловушка!» и трудно было с ним не согласиться. Повоз будто бы нарочно застрял прямо посреди густой чащи, в которую пираты и с куда большим отрядом осмеливались заходить только днем. Более идеальное место для засады сложно и представить. Быть может, следует отступить? В конце концов, сегодня Питер с мальчишками просто вышли проверить, как далеко стали заходить жевуны, которые в последнее время что-то чересчур осмелели…
Нет. Питер тряхнул волосами и стиснул зубы, злясь на самого себя за минутную слабость. С прошлого набега мальчишки вернулись ни с чем — как и с позапрошлого и с того, что был до него — и им всем позарез нужна была сегодняшняя охота. Пускай даже и случайная. Если по возвращению остальные узнают, что Питер с сотоварищами вот так запросто взяли и упустили славную драку, вся шайка, и без того пребывавшая не в лучшем расположении духа, может и вовсе впасть в уныние. А то и заподозрит, что их главарь размяк — не нужно напоминать, чем все это может обернуться…
Питер встретился взглядом с Джамбо, занявшим соседнее дерево. «Повеселимся, брат?» — без слов спрашивали его глаза и Питер ответил коротким кивком. Толстые губы Джамбо растянулись в широкой ухмылке, а пальцы безостановочно поглаживали рукоять топора, предвкушая скорую битву. Помимо Джамбо где-то по правую руку от Питер притаился Тихий, а чуть ниже занял позицию Зяблик. Четверо на семерых — не самый плохой расклад, бывало и хуже. Тем более, что верзила Джамбо дерется за троих, а среди пиратов не было видно ни одного более-менее серьезного бойца. Ни Кровавой Мэри, ни Святоши, ни чокнутых Близнецов, мать их… Перспектива встречи с последними вгоняла в дрожь даже Питер — хотя он, конечно, не признался бы в этом и под пытками. В особенности если вспомнить, что ублюдки сотворили с Щепой, попавшим им в руки после одной неудачной вылазки…
Время поджимает — пираты уже почти вытащили телегу на дорогу и давно бы свалили восвояси, если бы хотя бы на пять минут прекратили грызню и действовали сообща. Им же хуже. Но сначала нужно решить — с кого начать? Быть может, с их главного, который только и делает, что покрикивает на огрызающихся матросов? Судя по всему, не шибко-то они его и уважают. Посмей они так попереговариваться с капитаном — мигом бы гуськом по доске прошлись. Не-е-ет, этот плешивый сморчок нагадит в штаны еще до того, как прольется первая кровь. А как насчет того типа в треуголке? Уже теплее. Именно этот подонок грохнул Тима, проломив ему череп кистенем, а следом чуть не отправил в могилу Длинного. Хотя… Взгляд Питер остановился на здоровенном пирате — настоящем бычаре с гладко выбритым затылком и круглыми бицепсами, напоминающими пушечные ядра, на которых едва ли не лопались рукава рубахи. То, что надо. Один его удар переломит каждого из мальчишек пополам — так значит, Питер не даст верзиле такого шанса!
Издав соловьиную трель, Питер бесшумно спрыгнул вниз и помчался к пиратам быстрыми пружинистыми прыжками; казалось, он не бежит, а летит, отталкиваясь от земли еще раньше, чем ее коснется легкий кожаный мокасин. Пираты, полностью занятые склокой, заметили быстро приближающуюся тень лишь в самый последний момент. Питер едва не расхохотался в полный голос — до того потешно выглядели их вытянувшиеся перепуганные рожи. А вот амбал оказался на редкость проворным для такой туши. Он даже успел разок замахнуться шипастой дубиной — но все же медленно, слишком медленно для такого юркого врага. Питер играючи поднырнул под просвистевшей в воздухе палицей и ткнул ее хозяина ножом чуть ниже подмышки. Охнув, тот выронил оружие и упал на одно колено — а через мгновение схватился за разрезанное от уха до уха горло и уткнулся мордой в придорожную пыль, что вмиг почернела от крови.
Еще несколько секунд пираты, разинув рты, тупо глазели на павшего товарища — а после выхватили оружие и бросились в бой. Несшийся следом за своим вожаком Джамбо хоть и не был столь быстр и ловок, но зато силой мог играючи померяться с рослым мужчиной. Его противник — плешивый тип в треуголке, кажется, тот самый ублюдок, приговоривший Тима — перед смертью успел уяснить это на своей шкуре. Удар, удар, удар! Джамбо размахивал топором как заправский дровосек, вот только рубить он привык далеко не деревья. Под каблук отступающего пирата, кое-как парирующего мощные замахи, попался какой-то камешек; матрос оступился и замешкался лишь на миг — но Джамбо хватило и этого, чтобы снести ублюдку голову.