УБЕЙ. ЕГО.
Голос в голове Макса звучал раздраженно, нетерпеливо. Рука же его сама собой упала на рукоять ножа. И если раньше он и в мыслях не мог представить себе драку с Питером, то теперь отчего-то был уверен, что вполне может с ним справиться.
ОН. СЛИШКОМ. СЛАБ. СЛИШКОМ. ЗАНОСЧИВ. СЛИШКОМ. САМОУВЕРЕН. ЗАБЫЛ. ЗАЧЕМ. ПРИШЕЛ. СЮДА.
Голос внутри головы Макса больше не орал, а шелестел легким ветром, говорил вкрадчиво, не приказывал, а убеждал. Первым порывом Макса было броситься на Питера и вонзить нож ему в сердце, чего он вполне заслуживал… Но после он вспомнил легенду, которую рассказал Бизон, и Макса точно окатило ушатом холодной воды. Голос снова начал говорить, но Макс сумел заткнуть чужака, точно закрыв дверь в шкаф, где он прятался.
— Хватит смертей, сын, — сказал Рыжий. — Сколько еще людей должно погибнуть? А сколько погибнет, если ты выпустишь на волю то чудовище?
— Столько, сколько нужно, — отрезал Питер.
— Я знаю, чего ты добиваешься, — Рыжий судорожно вдохнул, точно проглатывая некий ком, застрявший в горле, что мешал ему говорить. Ты думаешь, что Венди…
— Заткнись!.. — прошипел Питер.
— …твоя мама…
— ЗАТКНИСЬ! — Питер в одно мгновение подлетел к Рыжему и приставил мачете к его горлу; тот же слегка побледнел, но не пошевелился. — Не смей говорить о моей матери после всего, что ты с ней сделал…
— …хотела бы всего этого? — не дрогнувшим голосом закончил Рыжий. — Чтобы ты носился по всему острову, каждое мгновение рискуя жизнью? Отправлял на убой ни в чем не повинных парней, которые просто попались тебе под горячую руку?
Казалось, что Питер вот-вот перережет Рыжему горлу. Однако спустя пару секунд Питер отступил назад, не сводя с Рыжего презрительного взгляда.
— Ты убил ее, — сплюнул на пол Питер. — Убил мою мать.
— Нет, Питер, — покачал головой Рыжий. — Ее убил рак. И мы оба это знаем.
— Ты мог спасти ее, — глаза Питера заблестели, лицо скривилось, а голос чуть дрогнул; складывалось впечатление, что он готов был вот-вот расплакаться. — Мог перенести ее сюда, где она бы жила вечно. Но вместо этого ты не сделал ровным счетом ничего…
— Думаешь, я не предлагал ей отправиться на Небыль? — заорал в ответ Рыжий, ступив к Питеру. — Я размышлял об этом каждую секунду с тех пор, как узнал, что она больна. Но Венди отказалась.
Питер молчал, исподлобья глядя на Рыжего. Максу же стало немного неловко, словно он подслушивал разговор, не предназначенный для чужих ушей.
— Я предлагал ей поселиться на Небыле втроем и жить здесь вечно, — Рыжий вновь заговорил спокойным тоном и даже чуть улыбнулся уголками рта. — Я был бы королем Небыля, она — моей королевой, а ты — нашим принцем. Но Венди не хотела жить вечно, Питер. Она хотела прожить обычную жизнь. И такую же жизнь она желала тебе. А в обычной жизни люди умирают. Не от пуль пиратов, когтей жевунов или зубов русалок — совершенно случайно, несправедливо и зачастую бессмысленно. Но такова жизнь.
— Быть может, проясните немного, что здесь происходит? — сказал Макс, когда молчание уже изрядно затянулось; он уже и сам сумел сложить два плюс два, но хотел подтвердить свою догадку. — Так ты и есть тот самый Питер Пэн, что служил юнгой на «Веселом Роджере»?
— Верно, — кивнул Рыжий. — После того, как нам удалось одолеть Крюка — как оказалось, не до конца — мы вместе с Венди отправились на Ту Сторону и осели в Лондоне, пытаясь жить, как обычные люди. У Венди получилось, у меня — нет. Я перебивался с одной плохонькой работы на другую, не задерживаясь нигде дольше нескольких недель. Пару раз я даже чуть не угодил за решетку — как оказалось, в нормальном мире не принято угрожать людям ножом. Я все чаще прикладывался к бутылке и срывался на близких, а после рождения сына — которого мы тоже назвали Питером — ушел из семьи, чтобы не подвергать ее опасности. А потом… Потом я узнал, что Венди поставили диагноз. Она сообщила об этом в самый последний момент, когда уже не могла встать с постели. Венди попросила меня позаботиться о нашем сыне, но я не успел. В тот же день, когда она умерла, Питер отправился на Небыль. И я последовал за ним, чтобы вернуть домой.
— Домой? — грустно усмехнулся Питер. — В твою конуру, где ступить и шага нельзя без того, чтобы не задеть пустую бутылку? Уж лучше меня сожрет жевун.
— Я был просто отвратительным отцом, — произнес Рыжий, понурив голову. — И признаю это. Мне было плевать на всех, кроме себя. Да и на самого себя, если честно, тоже. Но перед звонком Венди я уже пару месяцев был в завязке и даже нашел более-менее стабильную работу. Прошу, дай мне только шанс — давай уничтожим вендиго, освободим остров от его чар и все вместе отправимся по домам.