– Вот. – Павлик протянул записную книжку. – Нам нужно разобраться в бабушкиных шифрах.
Поллианна Витальевна скрестила руки на груди, будто опасаясь даже притронуться к неприятной вещи.
– С чего ты взял, что я смогу помочь с этим? – Она брезгливо покосилась на записную книжку. – Не думаю, что кто-то в здравом уме будет связываться со штуками твоей сумасшедшей бабки.
– Она не сумасшедшая! – вспыхнул Павлик. – Просто немного эксцентричная.
Поллианна Витальевна язвительно хмыкнула.
– Павлуша, послушай. – Она встала и положила свою прозрачную руку на его плечо. – Твоя бабушка и правда была настоящей ведьмой. Причем не самой приятной в общении.
– Но вы все равно дружили.
– Ну, знаешь ли, это была сложная дружба: другие категорически не выносили ее, а я – только временами. – Она обняла Павлика. – Дорогой мой, я ни черта не понимаю в ее каракулях. Никто не понимает, ты уж поверь, – примирительно заключила она.
– Я помню, – отозвался Павлик, – к нам домой приходили только вы. Бабуля говорила, что все одинаковые ничтожества, но вас она может терпеть даже несколько часов кряду.
Поллианна Витальевна приподняла бровь, и Макс не знал, стоит ли трактовать это как добрый знак или как начало бури. Но, судя по всему, Поллианна Витальевна сочла это комплиментом.
– Так зачем вам ее записи?
– Нам нужно разыскать человека, – сказал Павлик.
– Ну как человека, – уточнил Макс, – уррнаку.
– Уррнаку? А разве они еще водятся в Петербурге? – изумилась Поллианна Витальевна. – Впрочем, это совершенно не важно. У меня есть прекрасный сыщик, который разыщет кого угодно. Он просто прелесть, очень талантливый мальчик.
– А что с ним не так? – устало спросил Макс.
Поллианна Витальевна заинтересовалась обивкой кресла.
– С ним все так, просто он никак не может найти себя.
– В смысле?
– В смысле, он может найти все, кроме собственного предназначения, которое очевидно буквально всем. Сейчас, к примеру, он хочет стать кондитером. Вы без труда найдете его в кулинарной школе в Лесном проезде.
– Почему без труда?
– Потому что он прирожденный сыщик, а не кулинар. Его зовут Олег, но он в поиске истинного звучания собственного имени и просит называть его Арсений.
Когда стемнело, Алиса еще раз проверила окна дома напротив и встала. Голуби вяло похлопали крыльями, поленившись взлететь.
Алиса перешла через мост, не отрывая руки от перил, и встала у огромных дверей. Она увидела приближающуюся из-за угла тень и быстро вытянула всю влагу из замка. Тот рассохся и тихо щелкнул. Алиса бесшумно вошла в парадную.
Для уррнаки Алиса довольно плохо видела в темноте. Для уррнаки она все делала довольно плохо. Отец всегда ей об этом напоминал. Но было что-то, что интересовало и даже пугало его. Какая-то оборотная сторона силы, неправильность, которую ни у него, ни тем более у Алисы не получалось правильно назвать.
Она никак не могла научиться подчинять себе дожди, но без труда находила влагу в самых неожиданных местах и пыталась ею управлять. Это выходило бесконтрольно и сбивало его с толку. Стоило ему окончательно разочароваться в дочери, как странная сила снова проявлялась.
Алиса помнила тот его эксперимент. Она была готова снова приручать дождь, снова смотреть на успехи братьев и сестры и снова терпеть собственный позор. Но отец повез их не в поле, а в лучший ресторан Петербурга.
Гриша уже бывал там и чувствовал себя заметно свободнее. А Соня, Саша и Алиса не знали, как себя вести и куда девать руки.
– Заказывайте, – приказал отец.
К столу подошли официанты. Они были одеты лучше каждого из детей и даже лучше Гриши, который уже работал и должен был представлять семью.
Алиса тайком спрятала запачканный чернилами рукав. Но отец заметил. Он схватил ее за руку и спросил:
– Алиса, что делает господина господином?
– Хорошие манеры? – неуверенно ответила она.
– Допустим. Что еще?
– Образование? – тихо подсказала Соня.
– Принимается. – Отец недовольно посмотрел на старшую дочь. – Еще.
– Я… я не знаю. – Алиса сжалась, желая окончательно сползти под стол.
– Григорий.
– Умение держаться, – тут же ответил Гриша.
– Верно. – Отец обвел всех тяжелым взглядом. – Даже если я буду выглядеть как последний оборванец, мне будут подчиняться.
Ни у кого за столом не возникло в этом сомнений.
Каждый из них сделал заказ, и каждому принесли совсем не то, что они хотели. Соня вежливо попросила заменить блюдо, Саша попытался нагрубить, получил грубость в ответ и сразу сдулся. Гриша отчитал официанта, негромко, но угрожающе. А Алиса так и не смогла выдавить ни слова. Она смотрела в смеющиеся глаза официанта, сгорая от стыда и злобы. Постепенно его взгляд стал отсутствующим, потом зрачки расширились, и человек схватился за горло. Официант выбежал из зала, хватая ртом воздух.