– Сама не знаю. Проснулась сегодня, и как будто дышать легче стало. Такое хорошее настроение. И день такой хороший.
На бейдже красовалось гордое: «Раиса».
Вечером, когда Макс возвращался домой, на него налетела собака и принялась обнюхивать и стучать хвостом по огромным бокам.
– Фу! Эдгар, фу, кому сказала. – Девушка сняла наушники. – Ты извини, он вообще спокойный.
– Я кота завел, наверное, из-за кота.
– Точно. – Она улыбнулась. – Он любит котов. Такая вот странность. А меня Алиса зовут.
– Макс.
– Сегодня день такой хороший. Не как обычно. Может, погулять хочешь?
– Хочу. Давно хотел, – вдруг признался он.
– А я давно тебя тут жду. У ямы.
– Я зову ее Пранаяма, – зачем-то ляпнул Макс и тут же об этом пожалел.
Сейчас она посчитает его психом и сбежит.
– А я зову ее Лила Туранга, – сказала Алиса и осталась.
Они гуляли до утра и говорили обо всем. Потом он проводил Алису и Эдгара По домой, но продолжал вести с ней внутренний диалог.
В восемь зазвонил телефон.
– Максим, ты извини, что так рано, но я не спал всю ночь.
– Бывает, светло же.
– Нет, я не про это. Просто день такой хороший и ночь. Но не суть. Я перечитал твой роман. Знаешь, мне понравилось. Раньше не нравилось, а теперь как будто что-то изменилось. И плевать, что неформат. Я хочу его издать.
– …
– Алло, ты там?
– Да.
– Почему молчишь?
– Глажу кота. Он так спит сладко.
– Ты извини за то, что тогда наговорил. Период был сложный. Так что, заедешь завтра в издательство?
– Заеду. С собакой к вам можно?
– Ты и собаку завел?
– Не я. Просто не один буду.
– Да хоть с русалкой. Ты, главное, больше никому рукопись не отправляй, ладно?
– Идет.
Максим почесал Говарда Филлипса, тот выпустил когти от удовольствия и перевернулся на другой бок. Засыпая, Макс думал, что кот, которому он снится, наконец-то видит хороший сон.
Кот проснулся.
Питерская одиссея
Пирушка у Павлика достигла того момента, когда все замедлилось или прекратило происходить вовсе. Самой активной стала легкая штора, дышащая ночным ветром. Она то опадала, то надувалась, будто бок огромного спящего существа. Где-то побулькивал задыхающийся кальян, на диване целовались.
Максу надоело наблюдать за шторой, и он отправился на кухню. Там, как водится, осталось два философа, которые были призваны силой мысли решить все загадки бытия. Максим немного посидел с ними, но так и не вошел в резонанс. Как только он ловил ускользающую мысль, она убегала и отращивала хвост заново.
Павлик сидел на подоконнике и ел некрасивые соленые огурцы из банки.
– Начинаю забывать, как нужно правильно веселиться, – пожаловался он. – Думаю, еще несколько лет – и я стану на что-нибудь копить или, того хуже, строить планы на будущее.
– Фигня, это как кататься на велосипеде, ты никогда не разучишься. – Макс уселся рядом. – Бросай огурцы и поехали к нам. Алиса обрадуется. Будем слушать пластинки и дыхание чая.
– Пластинки и чай? – Павлик запустил руку в банку. – Неужели я все еще ведусь на такое?
– Еще как. Не бойся, коньяк поедет с нами.
– А огурцы?
– И огурцы, – великодушно согласился Макс.
Они взяли початую бутылку коньяка, банку некрасивых огурцов и вышли в выцветшую ночь. Их путь лежал вдоль дороги. Макс изредка оборачивался на шум двигателя и голосовал. Мимо проехал троллейбус с разбитой фарой и остановился. За рулем никого не было. Двери открылись, и Макс с Павликом зашли.
Салон был нарядно украшен бумажными снежинками, плешивым разноцветным дождиком и плакатами со щенками и котятами.
– Куда вам? – спросило существо, угнездившееся на отделанном мягкими игрушками кондукторском троне.
– Нам бы домой, – ответил Максим.
– Дом – понятие метафизическое, – ответило существо и выпустило из себя несколько рук для перемещения.
– Кто вы, уважаемый? – поинтересовался Павлик.
– Я троллейбусный пастух и вывожу троллейбус на кормление каждую пятую ночь месяца.
– Наверное, ваш троллейбус не любит феврали, – заметил Макс.
– Совершенно верно, – откликнулось существо, – но ему понравитесь вы.
– Съесть нас вздумали? – забеспокоился Павлик.
– Разумеется, – откликнулось существо, – мне нужно кормить троллейбус, за этим я и живу. Да и вас не жалко, – заурчало существо.
– Это еще почему? – возмутился Макс.
– Раз вы ходите в ночи, значит, никому не нужны.
– Послушайте, нас ждут, нам заваривают чай, – запротестовал Максим.