Осенью 2002 года Владимир Яковлев приехал в подмосковную резиденцию президента в Ново-Огарево. Повод для встречи — день рождения Владимира Путина. Тогда-то российский лидер впервые открыто и спросил питерского губернатора о его планах на будущее. Это был вопрос с подтекстом. До 300-летия Санкт-Петербурга оставалось полгода, плюс к этому в Санкт-Петербурге шли активные разговоры о возможном переносе следующих выборов с весны 2004 года на декабрь 2003-го и участии в них Яковлева. Губернатор ответил, что намерен провести праздник, затем уйти в отпуск и в губернаторское кресло не возвращаться. 300-летие для Яковлева было главным и последним рубежом петербургского периода жизни. Скорее всего, Путин не поверил тому, что решение Яковлева — окончательное и бесповоротное. Может быть, сомневался в его искренности. Хотя, говорят, отреагировал нормально, тем более что как раз накануне сам высказывался в том смысле, что недопустимо менять Конституцию и правила игры, и больше двух раз выдвигать свою кандидатуру на пост президента России и другие не менее ответственные посты.
А в Законодательном собрании Санкт-Петербурга в тот момент шла ожесточенная битва на предмет, можно или нет избирать губернатора третий раз подряд. Дело в том, что по этому вопросу Конституция страны и Устав города явно противоречили друг другу. В Конституции написано — можно, если предусмотрено и разрешается законом субъекта федерации, а в Уставе — можно, если не противоречит и разрешено Конституцией страны. Замкнутый круг получается! И отличное поле для разнообразных трактовок и спекуляций.
Яковлев старался открыто ни с кем не обсуждать эту тему, даже дома уходил от нее. Иногда в интервью журналистам забрасывал ловушки, типа — «ничего не исключаю», «поживем — увидим». Но в январе 2003 года президент вернулся к осеннему разговору. Яковлев подтвердил, что больше баллотироваться не намерен. Путин, однако, спросил: «А как объявим?» Тогда и решили сразу после праздников в мае собрать в Большом зале Эрмитажа Госсовет и там объявить. Получилось очень пафосно и торжественно. В город приехали около 50 глав государств и правительств, провели неформальный саммит «большой восьмерки». Это был красивый и удобный момент, чтобы завершить губернаторство.
Любой праздник — радость гостям и головная боль для хозяев. Любой праздник скоротечен, даже воспоминания о нем довольно быстро стираются, оставляя только общее ощущение — хорошо погуляли или не очень. А праздник города в принципе дело неблагодарное: месяцами надо готовиться, чтобы потом еще и от критиков отбоя не было. Для типичного советского города ремонт водопроводов — уже праздник, а для Питера, прожившего почти сто лет без капитального ремонта, это — подвиг. Городе имперскими традициями и столичными претензиями едва поддерживал свои структуры жизнедеятельности в рабочем состоянии. Яковлев это прекрасно понимал. Он стремился воспользоваться 300-летним юбилеем, чтобы максимально реконструировать городское хозяйство, воспользовавшись проснувшейся любовью Москвы к северному соседу. И готовились к празднику четыре года, и праздники растянулись на несколько месяцев.
«Если он в течение дня не побывал на стройке, то день был неудачным. Он облазил все — от помойки до верхотуры. Он спортивный, никогда не выпивал без меры. Он строитель от Бога. Больших коллективных пьянок-гулянок не устраивал, пригубит чуть-чуть и уходит» — так о Яковлеве рассказывает его бывший зам Щербаков. Во второй губернаторский срок Яковлеву понадобились все его таланты: и знание строительства, и работоспособность, и выносливость, и умение в меру пить и выстраивать сложные с людьми взаимоотношения. Потому что день рождения, как известно, только раз в году, а 300-летие города отпраздновать только счастливчику выпадает.
Бесконечные белые ночи
Не дожидаясь юбилейных праздников, на особое положение город перевели еще в марте 2003 года. Основной упор был сделан на безопасность. В помощь местным сотрудникам милиции в Питер командировали порядка трех тысяч иногородних стражей порядка. Их пребывание у осведомленных вызывало сочувствие: проживание в общежитиях и несение службы без выходных в практически незнакомом городе — дело нелегкое. Курортом, прямо скажем, не назовешь. Муштра силовиков, и местных и приезжих, начавшаяся за два с половиной месяца до масштабного торжества, заключалась в следующем: с наступлением темноты оцеплялись кварталы вдоль Каменноостровского, Московского, Невского, Вознесенского проспектов. Пулковского шоссе, набережных и других правительственных трасс. Проверялись дворы, подворотни, скверы и помойки. Милиция обходила чердаки, подвалы и подъезды домов. Задача ставилась предельно конкретная: узнать, кто проживает, как и с кем, не замечают ли жители чего-либо подозрительного, происходящего «за стеной» у соседа? Особо интересовались лицами южных национальностей, опасаясь возможных террористических актов. Только происходили проверки тихо и незаметно. Заместитель Яковлева Татьяна Голубева признает, что губернатор всегда тонко работал с диаспорами: «Он лично контролировал, чтобы структуры городского образования помогали национальным меньшинствам. У Лужкова «лиц кавказской национальности» вылавливали, а у нас — нет. Губернатор постоянно повторял, что Питер — многонациональный и многоконфессиональный город».