-Нормально, вообще без вывертов, - высказал парень, едва мы вытолкали телегу из корпуса, и я озвучил вопрос.
Перед нами распластался небольшой пустырь, за которым высился ряд осевших бараков, а чуть дальше серели изломы жилых кварталов. На пустыре вольготно тянулся к небу сухой тополь великан. Рядом немного намешано из тентового и мусорного – остатки стоянок и надежд.
-Древо. – Замес ткнул пальцем. – Край Урочища, но отсюда не войти… Брать здесь нечего, так что залетных не встретим.
-Нам туда, - махнул чуть в сторону от бесконечной линии Оси.
-Я и говорю, дойдем без вывертов. На ширме договорюсь без проблем…
Прибыли на первом шаге. Я остановился и развернулся к бойцу. Вот прям ряд вопросов - как осенило. О насущном и в целом, какого хера. Три пары глаз уставились на меня с легким недоумением, и только в случае Замеса - оправданным. Показалось, что даже услышал любимое – «ведь все знают». Сдержался.
-Что за ширма. И почему там надо договариваться?
-Держат что ли? – встрял Шест. Тут и Крыса закивала… Кладезь несвоевременных знаний. Хотя ладно, сам не спрашивал. Уже попривык к Рытвине, а мозаика зон не прочь удивить.
-Не, - Замес воспользовался случаем и привалился к телеге. – Я думал, знаешь командир… Ширма ведет на Базар, старики говорят, рынок там был раньше, крупный. По мне так просто стремные сарайчики, дыра на дыре, не заныкаться, а под лотками сухое говно…
-К сути, - намекнул. Все, что называется Базар, мне заранее не нравится. Отдает профессиональной торговлей, с представителями которой у меня недопонимание.
-Там много шушеры крутится, группы, семьи, пилигримы. Зона большая, приличная, хотя и не свежая… Но на Урочище ходят только Охотники. Вот и обустроили у ширмы легкий перевалочный лагерь, где можно передохнуть, пожрать, обменяться новостями… ну или штаны поменять. Некоторые осели там на постоянку, приторговывают… Оружие, снаряга, но так – дешевка, для свежей крови.
-Проход свободный? – спросил с усмешкой.
-Ну пару вопросов зададут, думаю… - Замес почесал в затылке. – Так принято.
-А церковники?
-До них далеко, ваще далеко. Говорю же, в окрестностях только мелочь вроде меня… зубастая, но мелочь.
-Потрошитель, вср… - донеслось невнятное со стороны Крысы. На нее дружно посмотрели. Инцидент угас в зародыше. Не потянула мелкая.
Вновь зашуршали колеса. Пустырь проявился пустырем - на все сто. Кочки, изломанные фрагменты прошлого, сухие сплетения и приятное отсутствие преград. У Древа чуть притормозили… Крыса мотанула круг вокруг ствола, присмотрелась к остаткам ящиков. Много не мало, одобряю. Остановилась на повороте, непонятно хмыкнув. Кто-то подвесил на дерево пару черепов, пожелтевших за давностью времени. На лбу первого старательно вырезано «4», у второго - «8». И понимай, как хочешь. Белесый орнамент не спешил откровенничать. Замес пожал плечами – не в курсе. А значит отринуто и забыто.
Прошли между бараками, один из которых примечательно подписан «Палас». Новенький уверенно семафорил, показывая дорогу в безликих обломках. При желании в покосившихся столбах, кузовах и наносах плит просматривалась суровая прелесть дороги… но кому, сука, надо. Двигай ноги, толкай колесницу, когда Шест покрякивал на перевалах.
Поворот, нырок под своды остатков магазина, двор и двор, поворот… Нехитрая логистика апокалипсиса.
-Тут почти по прямой, - выдал Замес сакраментальное. Скупо порадовались.
Прошли пару сотен метров и привычный акустический минимализм нарушили звуки стычки. Свернуть некуда, через дворовые отнорки замаемся с телегой. Да и не хотелось - бойцы пригодны для драки, киснуть не про нас. Парой слов продвинул отряд - пошли бодрячком, сжимая оружие.
А потом из-за перегородившей тротуар плиты прилетела голова. Женская, в перекошенной бандане. В выпученных глазах последнее удивление… Влажно шмякнула о тюк в повозке и необъяснимо укоренилась. Крыса отшатнулась под мертвым взглядом…
-А я ее типа знаю… - Замес как-то неуверенно повел арбалетом.
-Опять бл… в телегу. Вот какого… -оглянулся Шест, ратовавший за чистоту и непорочность транспортного средства.
Ответить я не успел. Из соседнего проулка заорали, звякнул металл, а на нас выметнулся сухой. И, как водится, не простой. Зона тешила силу, на прогулку не ставила… Тварь трясло в непрекращающейся судороге – по поджарому телу, пригнувшемуся к асфальту, пробегали валики мышечных спазмов. Из ненормально раззявленного рта лился клекот, руки со стесанными до кости пальцами чиркали по каменному крошеву. Взмах, шарк, взмах… Резко, быстро, обращенно.