– Помощь нужна? – спросил Эллор, подходя ближе.
– В медицине разбираешься? Нет? Тогда вряд ли поможешь. Нечего тебе на все это смотреть, – хмуро ответил Игорь, оглядывая лес так, словно тот был его заклятым врагом.
Ольга стянула прозрачные перчатки (есть еще запас, но мало, мало!), тщательно вымыла руки, вытерла их чистым полотенцем. И снова в голову пришла мысль, которую она никак не могла прогнать. Что произойдет, когда у них закончатся антибиотики, обезболивающее, жаропонижающее? Впрочем, Георгий, когда она поделилась с ним своими сомнениями, остался невозмутимым: «Увидишь – ничего страшного. Смертность не подскочит…» Хотелось бы верить…
Новому парню очень повезло: раны на удивление чистые и – Ольга была готова поспорить на что угодно – не загноятся. Как и нога у того, черного. Но ему-то было хуже – сколько его трясли по жаре, по пыли? Да на Земле при таком раскладе он точно лишился бы ноги… А здесь – ничего, скоро ходить сможет.
Оля была реалисткой и прекрасно понимала, что ее личной заслуги в этом нет. Тогда что все это значит? То, что ее пациентам сильно повезло? Ну ладно, пусть один раз – чего не бывает… Но два случая – уже система!
Может быть, на Плацдарме нет болезнетворных микробов? А те, что люди притащили на себе с Земли, были каким-то непостижимым образом обезврежены?
А что… Нормальная гипотеза…
Но Олю почему-то такой невероятный иммунитет ее пациентов настораживал. Она предвидела какой-то подвох.
– Ну что, как он? – в лазарет заглянул Игорь.
– Уснул. Через неделю будет как новенький – разве только шрамы останутся, – откликнулась Ольга. – Кто его так потрепал?
– Пойдем, сейчас все услышишь… Оставь только кого-нибудь при лазарете.
– Георгий решил совет собрать. Знаешь, что-то вся эта ситуация оч-чень мне не нравится. Похоже, кончилось время для праздничков… – говорил Игорь, пока они шли к «штабной» палатке Георгия – самой просторной после шатра дружины.
Когда Ольга и Игорь подошли, все были уже в сборе. За неимением стульев совет расположился на рюкзаках и спальниках, – почему-то при виде этой сцены Ольге живо вспомнились виденные в детстве фильмы про индейцев.
Георгий молча кивнул, словно подтверждая – теперь все в сборе. Коренастый, коротко стриженный парень из пришедшей только что поредевшей группы откашлялся, вопросительно посмотрел на Георгия и – после его кивка и слов: «Можно – на русском, Джон и Анри поймут», – заговорил. Похоже, что он повторял то, что уже рассказал старшему – сразу же после появления группы.
– Нас выбросило не в степь, а в лес, примерно в двух днях пути отсюда. Нет, разброса никакого не было – высадились все вместе. Все было вообще нормально – разные там пауки и ядовитые колючки не в счет, мы были к этому готовы. Ночь тоже прошла спокойно. А сегодня утром мы вышли к озеру – на дальний берег, – он неопределенно махнул рукой. – Озеро, скалы. В этих скалах пещер – как дырок в сыре. Притом хищников никаких мы не видели. Вадик никаких следов не обнаружил, а он в этом деле спец. Был… – поправил себя Петр. – Нам бы насторожиться, а мы… И только мы к озеру вышли – тут они и появились. Птицы. Огромные такие, на орлов похожи. Такая человека завалит – и не заметит. Не помню, сколько их там было – больше пяти, это точно. Сначала покружились над скалами, потом разделились и полетели к лесу, как раз в ту сторону, куда мы шли. На нас – ноль внимания, будто бы мы их и вовсе не интересовали. А когда мы расслабились и отвернулись от них – мало ли что там летает – вот тут все и случилось. Хорошо, собака залаяла, предупредила; эти твари летают совершенно бесшумно. А мы торчим как на ладони – назад далеко и вперед – не ближе. Тут уж кто за что схватился: Танька – за арбалет, я – за меч, Вадик ружье с плеча скинул. У него там разрывные были… А потом скомандовал – отступаем, вот и ломанулись мы к лесу. Стреляли, конечно, на бегу, вроде бы одну подбили, а вторую Вадик пристрелил. Только остальные-то птицы еще злее стали. Думаю, тут и все – полный трындец. Потом оглядываюсь, до деревьев совсем немного оставалось, а Вадик, оказывается, где-то позади – просто остановился. Тут они на него всем скопом и накинулись. Рона – это его собака – вырвалась – и туда, какой-то твари в лапу вцепилась. Так та ее даже когтями драть не стала, отмахнулась крылом – и всё. Долго они там сидели, причем своих подранков тоже забили и расклевали – только перья остались. Потом поднялись и неторопливо так ушли куда-то за скалы. Тогда мы подошли. Рона очухалась, ее только оглушило – еле уволокли оттуда, все скулила и назад рвалась. А Вадика мы даже похоронить не смогли, потому что… – он замолчал.