Тощий оборвал фразу, почувствовав мое напряжение, и добавил:
— Гео к гео только в гору…
— Не тушуйся, зона немного повредила мне память, потому и спрашиваю. — Я протянул ему блистер. — Сперва зеленую, потом коричневую. Это приказ.
— Я… — Мир бойца дал ощутимую трещину.
— Слушай, по твоей фигуре ты должен нависать и подавлять, чтобы враг пятился и срался. Кости тоже дело, но они хуже внушают… Усек? Я тоже заглотну…
С био Шеста серьезно повело, а с гео реально накрыло. Он сгорбился, обхватил колени руками и начал тихо раскачиваться. Я подложил в костер пару щепок по увесистей и приготовился ждать… Шмалабой передвинул на колени. Просто так.
— В норме… я в норме, — прозвучало в багровом сумраке спустя некоторое время. Точно не скажу, но гео приложило хорошо — далеко не на пять минут. Значит, и я когда-то валялся после адхары невразумительным овощем — подходи и надкусывай. — Спасибо…
— В жопу засунь свое спасибо, боец. Я дежурю первым. Ложись и наслаждайся новыми возможностями.
Ночь прошла спокойно. С утренней серостью я резко проснулся, когда тощий звякнул банкой. Первой мелькнула мысль о необходимости раздобыть походную утварь — для варки, жарки… И звенеть точно тележка старьевщика, изображая скрытность в присутствии врага. А как по-другому? Пока не знаю, но непременно решу…
— Как сам? — буркнул я, разминая затекшие мышцы и пересаживаясь к костру.
— Сносно. Все тихо. — Боец решил говорить по делу. Выглядел он столь же дико… И в нашем убежище хорошо так попахивало. Бомжатник люкс.
После скудного завтрака без сожаления расстались с апартаментами. Дорога и цель звали, подергивали нервы… Приметных мест, сколько успел запомнить, пока меня волокли фаны, немного — едва, чтоб выдерживать направление, нарезать зигзаги по однообразным улочкам… Шест молчаливо шествовал в фарватере и судя по лицу, ничуть не переживал о пункте назначения. Рядовой ведомый…
Через несколько часов впереди показался знакомый перекресток и купол крыши, пробитый одномоторником. Здесь надо бы поосторожнее. Крысолов не зря просил расчистить местность перед торговым центром — скорее всего имел виды на торговые закрома, возможно, знал, где и чем можно поживиться. Не исключено, что мусорщики прошлись только по верхам в виду сложной сухостойной обстановки, а в глубине, если подойти с пониманием, осталось то, что заставляет деда учащенно дышать по ночам.
Я предостерегающе поднял руку и скользнул к невысокой баррикаде из побитого транспорта при выходе на перекресток. Рядом захрустел Шест в искренней попытке стать менее заметным — простроился к ржавому железу, оставляя тылы без должного внимания. Я контролировал, да… Обвел развалины за спиной тощего быстрым жестом и хлопнул по коробу шмалабоя — бди, боец, слушай и смотри, перебирая шорохи и стылые образы… А я пока изучу перекресток и темные пробоины входов в торговый центр.
Изменений, тех, что видно невооруженным взглядом, ноль. Чутье подсказывало, старик уже посетил развалины — время подходящее, да и тянуть с мародеркой не стоило — будучи под пятой великих фанов. Вопрос — уложился ли в сутки или подошел к делу вдумчиво, без риска? В любом случае, стоит задержаться на спонтанном наблюдательном пункте… Пристроив рюкзак в бетонной выемке, устроился на длительную лежку. Примерный маршрут Крысолова вычислить не сложно, позиция годная… Шест изобразил что-то мимикой, не дождался ответа и переполз в укрытие, из которого удобнее просматривались тыловые подходы. Но любопытство тянуло его на перекресток — прям свербело…
Я хмыкнул, дисциплиной тоже займусь и начну с себя. Там, где не служил, меня бы уже приставили к внеочередному инструктажу за пониженную боевую и политическую… Потянулось ожидание. Отвел на наблюдение порядка часа, если верить ощущениям… Шест все активнее скрипел обломками.
Я показал тощему кулак и замер. Крысолов и Крыса — вынырнули из переулка и споро поковыляли к торговому корпусу. Изменились мало — неказистые фигуры в вещевом миксе не по размеру. Девушка двигалась первой, помахивая тесаком, старик шагал более осторожно, оружие без нужды не трогал… Они скрылись в развале здания, и я дернул рюкзак.
— Они? — шепнул тощий, с радостью готовый сорваться вперед.
— Да, — подтвердил я и решил прояснить ситуацию: — Старый пердун снабжает фанов свежим мясом…
— Насрать.
— Принял. — И правда, чего меня потянуло на детали. Пригибаясь, мы под прикрытием из завалов подобрались поближе. Я сместился чуть в сторону от потенциального входа — двухметрового пролома, ощерившегося осколками. Рядом груда конструкций от нескольких смятых киосков-павильонов — достаточно, чтобы незамеченным дождаться мусорщиков. Вряд ли они воспользуются другим выходом — проторенная тропинка, как символ безопасности, прошел разок, значит и впредь не подведет…
Подвела. Как подвела и банальная беспечность — вышел, осмотрись, замри, если не видишь ничего пугающего, возможно, пугающее просто более хитрожопо…По выходу из здания с парой набитых сумок парочка без заморочек двинулась к родным пенатам и даже успела преодолеть метров пять — не более. Указав Шесту на фланг — обойди и напрягись — я продвинулся к цели. Метры скрались тихим шорохом…
Семен Абрамович что-то почувствовал — оглянулся, тиская ладонь на древке багра, что торчал за спиной, и как-то странно икнул.
— Опять? — Крыса сбилась с шага, повернулась… да так и застыла, только взгляд заметался между двойной угрозой. Шест грамотно отсек боковой маневр и теперь недобро морщился. Умеет, когда хочет. Еще бы мяска на кости накинуть — для внушительности… Опять я не про то.
— Джимми? — Голос у старика задребезжал фальцетном. А я, такое дело, не люблю разговаривать с мертвецами… уведут за собой, не откупишься.
Крысолов заглянул мне в глаза и начал подвывать, оседая на ногах, давших слабину:
— Нельзя… Я знаю… Я много знаю! Спроси… Что хочешь?! Говори… Не можно…
Крыса неожиданно сорвалась с места, замахиваясь верным Малютой, завизжала. Шест от неожиданности просто выставил навстречу ладонь, об которую деваха приложилась и опрокинулась назад, взлохматив щебень. Затем тощий недоуменно посмотрел на шмалабой в другой руке. Вот это называю эффективность, сука…
— Да, да, бери ее! — возопил старик. — Неказиста, но гладка… Бери! Я же знаю…
Я выстрелил с некоторой осторожностью — больше от желания проверить кустарную винтовку в деле. Крысолова дернуло, развернуло в красных ошметках из левой половины груди… и багрово-черной кляксой протащило по щербатому асфальту. Я вернул шмалабой за спину; отдача, вопреки ожиданиям, не сильная, но по ушам бьет знатно, плюс пальцы не привычны к дизайну… точно бревно в руках держу.
Повернулся к Крысе, замершей на бетоне и недоуменно облизывавшей разбитые губы. Она без отрыва смотрела на останки Крысолова, затем перевела взгляд на меня и словно включилась — ощерилась злобой.
— Пояснять, за что, не надо? — спросил у нее, приближаясь к трупу. Махнул Шесту на сумки.
— А с ней? — Он помедлил. Дождался моего более резкого жеста и поспешил к хабару.
Крыса сдвинулась назад… и еще… Извернувшись, отскочила и шустро юркнула за обломки. Через пару мгновений возникла на вершине каменной кучки, грозя мачете:
— Напою Малюту! Сцежу! Страшная смерть! Страшная!
— Она еб…, да? — с надеждой спросил тощий, разбираясь с упаковкой.
— Истерика, — буркнул в ответ. — Био не забудь.
— Уже. Возьму багор?
— Багор мой.
Послышался разочарованный вздох. Я не оглянулся на бойца, продолжая изучать пантомиму Крысы. Потом махнул ей, привлекая внимание, ткнул себя в грудь и показал в сторону жилья Крысолова. Рявкнул:
— Уходи и выживешь! Долг выплачен!
Она замерла… Шест показал ей жест недвусмысленного токования и поспешил догнать меня уходившего. В его бормотании слышалось сомнение в психическом здоровье девушки. Спустя минут двадцать ходьбы, он неожиданно озвучил:
— Получается, дед при жилье был?
Я кивнул. Запасы Крысолова пойдут приятным бонусом. Старый хорек не мог без закромов — натура такая, отчетливо видимая. Думаю, можно рискнуть и денек попользовать его базу — внятно отдохнуть и подготовиться к пути. Третий сенс чувствовался плохо — либо блокирован, либо отдален… «Скачка» налегке может не вывезти. В идеале заглянуть на маршруте к торговцам и выжать всю доступную информацию, чтобы прийти к машинерии готовым — войти с ноги и… Я скрутил маховик желаний. Работаем здесь и сейчас, все остальное в стратегическое планирование.