Выражение лица Айви смягчилось, и она посмотрела в сторону, все поняв. Я не выбросила браслет, я отложила его на память.
— Одна игра, — сказала она, вставая, прилизанная и долговязая в своем спортивном костюме и длинном, мешковатом свитере, скрывавшем половину ее тела.
Я взяла мел в руку.
— Я собираю, ты разбиваешь.
Дверной звонок снова прозвенел, и Айви вздохнула.
— Я сложу их, — сказала она. — Открой дверь.
Дженкс остался с Айви, довольная, я отбила в сторону низко висящую летучую мышь и схватила котелок с конфетами. Чувствуя, что все в мире хорошо, я открыла дверь только для того, чтобы мое хорошее настроение исчезло во вспышке раздражения. Трент?
Это должен был быть он. Он выглядел как обычно, за исключением того, что был одет в мешковатый костюм тремя дюймами длиннее, чем нужно, и туфли, которые добавляли ему два дополнительных дюйма роста. Мои глаза перескочили на значок «Каламака в городской совет 2008», и он покраснел. Спортивный автомобиль стоял на обочине, его фары были включены, дверь открыта. Взгляд Трента перешел от летучих мышей позади меня к синякам, украсившим нижнюю часть моей челюсти, где Ал схватил меня, а затем к моим новым краснеющим укусам. Возможно, он подумал, что это костюм. Возможно.
— Какой сахарной задницы тебе здесь надо? — Раздраженно спросила я, выходя из зоны его досягаемости на тот случай, если это замаскированный Ал. Мои мысли метнулись к Квену, и я с трудом подавила желание потребовать, чтобы эльф сказал мне, что с ним все в порядке, а еще порыв позвонить в ФВБ и сообщить им, что меня преследует двойник Трента. Я уже сказала «нет». Он не мог изменить мое решение.
Дженкс примчался на мои вопли, его быстро мелькавшие крылья слегка светились оранжевым.
— Эй, Айви, подойди сюда на секунду! Я знаю, что тебе нравиться смотреть, как Рэйч раскидывает плохих парней по углам.
Трио юных колдунов с сияющими волшебными палочками, увлеченно болтая, увернулись от тыквы Дженкса и взбежали по лестнице, крича:
— Сласти или страсти!
Трент с болезненным видом отбросил волосы с глаз и встал в стороне, явно взволнованный. Айви скользнула мне за спину, и я передала ей котел, когда трое мальчишек, поблагодарив, ушли, поторапливаемые своими мамами на тротуаре. Они перепрыгнули две последние ступеньки, и я прислонила кулак к бедру, сгорая от нетерпения послать Трента ко всем чертям.
— Я хочу, чтобы вы пошли со мной, — кратко сказал он прежде, чем я смогла заговорить. Его внимание переключилось на Айви.
Сотня грубых ответов возникла у меня в голове, но я сказала только:
— Нет. Уходи прочь.
Я двинулась, чтобы закрыть дверь, и мне не понравилось, когда Трент поставил ногу на порог. Я остановила попытки Айви выпихнуть его назад, и загорелое лицо Трента покраснело. Затем удерживая ногу, должно быть с силой Геркулеса, он сказал более мягким голосом:
— Почему ты все так усложняешь?
— Потому что хочу остаться в живых, — парировала я. — А к тому же, это еще и весело. Сегодня вечером я занята. Уберись с моей лестницы, чтобы дети могли пройти.
И как только Джонатан позволил ему выйти без сопровождения? Трент редко водил за собой свиту, но его одного я тоже никогда не видела.
Я столкнула Трента со ступенек, и на его лице отразился страх.
— Пожалуйста.
Дженкс поднялся выше в столбе золотых искр.
— Сладкие маргаритки, я сейчас испачкаю свои шелковые трусы! Наркобарон сказал «пожалуйста»!
В глазах Трента вспыхнуло раздражение.
— Пожалуйста. Я прошу. Я здесь ради Квена, не из-за себя, и определенно не из-за вас.
Я сделала вдох, чтобы ответить, но Дженкс опередил меня.
— Можешь отсосать у слизняка! — Сердито ворчал он, как-то слишком уж меня защищая. — Рэйчел ничего не должна Квену.
На самом деле должна — учитывая, что это он спас мою задницу в прошлом году с Пискари — и я почувствовала, что мне становится стыдно. К черту все. Если я не встречусь с Квеном, то буду чувствовать себя виноватой до конца жизни. Я действительно ненавидела этот нарастающий снежный ком.
Айви скрестила руки и приподняла бедро. Трент отвел взгляд, успокаиваясь. Когда его внимание вернулось ко мне, я увидела слабый проблеск страха, не за себя, за Квена.
— Он вряд ли переживет эту ночь, — сказал он, детские крики на улице составляли жуткий контраст с его словами. — Он хочет с вами поговорить. Пожалуйста.