— Трент говорит, что это моя вина, — сказала я, не заботясь о том, поймет ли она по моему побледневшему лицу, что я чувствовала себя виноватой, — что случилось?
Доктор Андерс взглянула на меня с тем холодным сдержанным выражением лица, которое она использовала для самых тупых студентов.
— Это не твоя вина. Квен похитил вакцину, — ее лицо скривилось от отвращения, и она совершенно не заметила виноватого взгляда интерна, — он взял ее из запертого шкафа. Она еще не была готова для испытаний, а тем более для употребления. И он это знал.
Квен принял что-то. Что-то, что, наверняка, изменило его на генном уровне, иначе он бы был в больнице. Меня охватил страх, когда я вообразила ужасы, на которые Трент был способен в своих лабораториях, больше я не могла ждать, я повернулась к двери, на которую смотрела доктор Андерс.
— Он там? — Спросила я и направилась туда, шагая быстро и решительно.
— Рэйчел, подожди, — как я и думала, меня окликнула доктор Андерс. Я сжала челюсти. Я подошла к двери Квена и рывком распахнула ее. Наружу вырвался прохладный воздух, он был каким-то образом более мягким, насыщенным приятной влагой. Свет был приглушен, и я заметила, что рисунок на ковре выполнен в успокаивающе зеленых тонах.
Доктор Андерс появилась позади меня, шум ее шагов заглушали звуки музыки. Мне бы хотелось, чтобы Дженкс был здесь, он бы смог предупредить меня о чьем-либо вмешательстве.
— Рэйчел, — требовательно произнесла она, в ее голосе зазвучали преподавательские нотки, — ты должна дождаться Трента.
Но я утратила всяческое к ней уважение, и ее слова для меня ничего не значили.
Я дернулась, пытаясь удержаться от жестокости, когда она схватила меня за руку.
— Сейчас же уберите свою руку, — сказала я низким и угрожающим голосом.
Ее зрачки расширились от страха, и, резко побледнев, она меня отпустила.
Откуда-то из темноты комнаты послышалось хриплое:
— Морган. Самое время.
Затем слова Квена превратились во влажный кашель. Это было ужасно, как звук рвущейся мокрой одежды. Когда-то я уже это слышала, от этих воспоминаний по мне прошла дрожь. Да пошло оно все в Поворот, что я здесь делаю? Вдохнув, я попыталась унять свой страх.
— Позвольте-ка, — холодно сказала я доктору Андерс, входя внутрь. Но она последовала за мной, закрывая дверь и почти заглушая музыку. Мне было все равно, раз она оставила меня в покое.
Напряжение немного отпустило, когда я вошла в полутемные апартаменты Квена. Здесь было здорово, низкие потолки и глубокие цвета. Немногочисленные предметы мебели оставляли много свободного места. Все было сделано для удобства одного человека, а не двух. У помещения имелась особая внутренняя атмосфера, успокаивающая мысли и утешающая душу. Там находилась стеклянная раздвигающаяся дверь, выходящая в каменистый дворик, и я была готова поспорить, что, в отличие от большинства окон в крепости Трента, это стекло было настоящим, а не его магическим заменителем.
Дыхание Квена слышалось со стороны узкой кровати в более темной части этой большой комнаты. Его глаза остановились на мне, он ясно увидел в моем взгляде одобрение его личных покоев и оценил это.
— Почему ты так долго? — Спросил он, осторожно произнося слова, чтобы снова не начать кашлять, — уже почти два часа.
Мой пульс участился, я прошла вперед.
— Там же проходит вечеринка, а ты меня знаешь, не могу устоять против таких вещей, — я усмехнулась, когда он фыркнул, и вздрогнула, когда после это ему пришлось бороться, чтобы выровнять дыхание.
Мне было тяжело от чувства вины. Трент сказал, что я во всем виновата. Доктор Андерс говорила, что это не так. Я постаралась скрыть свое напряжение за фальшивой улыбкой. Я сделала три шага по направлению к алькову. Он располагался ниже уровня пола, и я задумалась, было ли это из соображений безопасности или эльфийские штучки. Рядом стояло удобное кожаное кресло, которое, очевидно, принесли из другой части дома, и угловой столик, на котором лежал потрепанный дневник в кожаном переплете без указания имени владельца. Я положила свою сумку на кресло, хотя не чувствовала себя в праве на него садиться.
Квен пытался удержаться от приступа кашля, и я отвернулась в сторону, чтобы дать ему немного уединения. Рядом стояли несколько больничных каталок и капельница. Капельница была единственной штукой, подключенной к эльфу, и я порадовалась отсутствию отвратительного пиканья от монитора, показывающего сердечный ритм.
Наконец, дыхание Квена выровнялось. Набравшись смелости, я села на краешек кресла, оставив сумку позади. Доктор Андерс маячила на основном уровне пола комнаты, не желая преодолеть ментальный барьер из ступенек и присоединиться к нам. Я внимательно посмотрела на Квена, отмечая последствия того, чего ему стоила эта борьба против приступа кашля.