Дженкс встретился со мной взглядом, и золотая пыльца — знак удовлетворенности — сыпалась с него, когда он смотрел на Маталину. Его прелестная жена выглядела великолепно. Все лето она чувствовала себя хорошо, но я знала, что сразу после наступления холодов Дженкс будет смотреть за ней, как ястреб. Она выглядела на восемнадцать, но продолжительность жизни пикси составляет всего каких-то двадцать лет, и это удручало меня, так как всего лишь вопрос времени, когда мы будем делать то же самое для Дженкса. Безопасность и постоянное питание могут сделать много для того, чтобы продлить их жизни. Мы надеялись, что всем им будет полезно, если исчезнет необходимость в зимней спячке, но есть предел тому, что могут сделать хороший образ жизни, ивовая кора и споры папоротника.
Отвернувшись, чтобы Дженкс не увидел печаль на моем лице, я поставила руки на бедра и уставилась на захламленный стол.
— Простите, — я повысила голос, вклинивая руки в облачко из мелькающих очертаний старших дочерей Маталины. Они болтали так быстро, что это звучало как будто на другом языке, — позвольте мне убрать эти журналы с вашего пути.
— Спасибо, мисс Морган, — прокричала одна из них, и я вытащила стопку «Современного Колдовства для Сегодняшней Молодой Женщины» из-под нее, как только она поднялась. Я никогда не читала эти журналы, но было неспособна отказать разносчику у двери. Я заколебалась со стопкой в руках, не зная, выбросить их или сложить рядом с кроватью, чтобы когда-нибудь прочитать, и, в конце концов, свалила их на вращающийся стул, чтобы решить позже.
Черная бумага задрожала сильнее, когда Дженкс полетел к стропилам с маленькой летучей мышью, тянущейся за ним. Запах резинового клея смешивался с пряным ароматом чили, который Айви варила в котелке, купленном ею на дворовой распродаже, и Дженкс приклеил веревку к балке, прежде чем ринуться вниз за следующей. Водоворот шелка и четырехголосного звучания привлек мое внимание к столу, теперь пустому; маленькие уголки и ящики стали для пикси настоящим раем, сделанным из дуба.
— Все готово, Маталина? — спросила я, и маленькая женщина улыбнулась, держа в руке тряпку из одуванчикового пуха.
— Это замечательно, — ответила она. На ее крыльях не было ни пятнышка. — Ты так щедра, Рэйчел. Я знаю, как много из-за нас беспокойства.
— Мне нравится, что вы остаетесь с нами, — сказала я, зная, что обнаружу вечеринку пикси в своем ящике для специй прежде, чем неделя закончится, — вы делаете все более живым.
— Скорее, шумным, — она вздохнула, глядя на фасад церкви и на газеты, расстеленные Айви, чтобы защитить деревянный пол святилища от прикладных искусств.
Пикси, живущие в церкви, были просто кошмаром, но я должна была что-нибудь сделать, чтобы оттянуть неизбежное до следующего года. Если бы были чары или заклинание, которые я бы могла использовать, независимо от их законности… Но их не было. Я смотрела. Несколько раз. Продолжительность жизни пикси — полный отстой.
Я задумчиво улыбнулась Маталине и ее дочерям, устраивающим домашнее хозяйство, и, опустив крышку стола вниз, оставив теперь традиционный однодюймовый промежуток, я взяла блокнот и отправилась искать место, где можно было бы посидеть. В блокноте был растущий список способов обнаружения гада, вызывающего демона. На полях был короткий список людей, которые могли бы желать мне смерти. Но существуют гораздо более безопасные способы убить кого-нибудь, чем посылать за ним демона, и я была уверена в том, что первый список быстрее приведет меня к тому, кто вызывал Ала, чем второй. После того, как я исчерпала местный материал, я перешла за пределы штата.
Лампы были высоко, и тепло шло против дуновения холода в церкви, превращая осеннюю ночь в летний день. Святая святых церкви больше не была ею, скамьи и алтарь были убраны еще до того, как я переехала сюда, но осталось замечательное открытое пространство с узкими витражными окнами, тянущимися от колен до самого верха. Мой стол был наверху, справа от того места, где раньше располагался алтарь.
Сзади в темном фойе был крошечный рояль Айви, на котором она изредка играла, и, засунутая в передний угол, теснилась новая мебель. Там мы могли принимать будущих клиентов, не таская их через всю церковь к нашей личной гостиной. У Айви была тарелка с крекерами, сыром и маринованной селедкой, стоящая на низком журнальном столике, но мой взгляд упал на бильярдный стол. Он принадлежал Кистену, и я знала, что этот стол мне так дорог потому, что я скучаю по этому вампиру.