Он вздрогнул, глубоко вздохнув.
— Да, со мной был мистер Торо.
— Это так? — спросил я человека-гору.
— Я вам уже говорил, что он был там, — резко перебил Иворсен.
— Угух! — добавил Торо.
— Мне бы хотелось это услышать от него самого. Пусть скажет несколько слов.
— Боюсь, это невозможно, лейтенант, — уныло улыбнулся Иворсен.
— Он может рассказать мне об этом здесь или в офисе шерифа, — проворчал я. — Пусть выбирает.
— Вы не поняли. Мистер Торо не может вам ничего рассказать ни в каком месте и ни в какое время: у него нет языка.
— Извините, — пробормотал я.
— Теперь это не так уж волнует его, — жизнерадостно сообщил Иворсен. — Он привык за свою жизнь — ведь ему не было еще и двадцати, когда это произошло.
— Как это случилось? — с любопытством поинтересовался Блисс.
— Мистер Торо успешно делал карьеру, занимаясь осведомительством, но, к несчастью, донес не на тех людей, и они поймали его. — Иворсен сделал небольшую паузу, как бы смакуя сказанное. — И они вырвали ему язык с корнем.
— Угух! — возбужденно промычал Торо и наклонился, широко открыв рот.
Я распахнул дверь вагончика и пропустил Блисса вперед. Фенельк сидел на кровати с удрученным выражением на классически правильном лице.
— Дрю, — быстро произнес Блисс. — Это лейтенант Уилер, он хочет задать тебе несколько вопросов.
Фенельк поднял голову и тупо посмотрел на меня.
— Вопросов? — повторил он на высокой нервной ноте. — И это все? Ты уверен, что он не будет оскорблять меня или зверски избивать? А может, он опять запрет меня в этом вагончике?
Блисс взглянул на меня, приподняв бровь, и выразительно пожал плечами.
— У вас есть нож с серебряной эмблемой на рукоятке? — спросил я Фенелька. — На ней знак зодиака — Овен, баран то есть.
— Это одна из моих любимых вещей, — мрачно проговорил он. — Вернее сказать, была.
— Была?
— Его украли сегодня ночью. — Голос Фенелька абсолютно ничего не выражал. — Но это такая мелочь по сравнению с тем, что со мной произошло, лейтенант! — Он медленно, как бы в недоумении покачал головой. — Просто какое-то массовое помешательство — единственное объяснение, которое я могу дать всему этому, но чем оно вызвано, объяснить не могу.
— Расскажите мне обо всем по порядку, — предложил я.
Я поступил весьма опрометчиво, разрушив плотину и не подумав заранее, как ее можно будет потом перекрыть. Последовавшие за этим десять минут я стоял посреди вагончика, пока непрерывный поток слов лился на мою голову. Этот Фенельк оказался просто Мэвис Зейдлитц мужского рода, естественно, без отличительных женских признаков, компенсирующих чрезмерную болтливость.
— С вами действительно жестоко обошлись, — быстро вставил я, когда он чуть приостановился, чтобы перевести дух. — Вы слышали крики Мела Паркера?
Он неистово передернул плечами.
— Я их не просто слышал, лейтенант! Они будут теперь преследовать меня до конца дней — эти ужасные вопли раздались у меня под самой дверью!
— И вы пошли посмотреть, что это за шум?
Он снова передернул плечами, еще более яростно.
— Я абсолютный трус, лейтенант, я бы не сделал и шага из вагончика, даже если бы на улице кричала моя мама! Я остался там, где я был, и сидел, зажмурив глаза и моля Господа, чтобы это поскорее закончилось.
— Следы крови ведут от вашего вагончика к тому месту, где умер Мел Паркер. Он был убит вашим ножом, Фенельк. Как вы можете объяснить эти два обстоятельства?
— Объяснить! — Его голос прыгнул вдруг на целую октаву выше. — Есть простое объяснение, лейтенант! Я — жертва кровавого и смертоносного заговора. Кто-то ненавидит меня и желает убить по какой-то неведомой мне причине. — Он зло посмотрел на Блисса. — Я также не могу понять, по какой такой причине мои так называемые друзья, люди, которым я доверял, бросают меня именно в тот момент, когда мне нужна помощь!
— У вас есть какие-нибудь предположения, кто может стоять за этим заговором?
— Иворсен! — взвизгнул он отчаянным фальцетом. — Кто же еще? Это он публично оскорбил меня, это он заставил своего грубияна телохранителя избить меня, это он постоянно запирает меня здесь, как будто я государственный преступник или еще хуже того. Я говорил вам, лейтенант, этот человек — просто маньяк!
— Почему он так с вами поступает?
Фенельк вновь удрученно опустил голову.
— Я не перестаю задавать себе тот же самый вопрос, — невнятно пробормотал он. — Если бы он только назвал мне дату своего рождения, я бы смог получить кое-какие сведения, но он так хитер, что не станет разглашать важную информацию, его касающуюся. Типичная реакция шизофреника, могу добавить я.