– Ты увидел его. – Проговорил Остромысл.
– Ка-кажется, он не в духе, – пролепетал Горислав.
– Это он не тебе хмурится, ты пока слишком юн, чтоб обращать на тебя внимание, – сурово заговорил Остромысл. – Приглядись получше, что ты видишь ещё?
– Ну… ещё это не лицо. Будто узор, какие бывают на редких мечах, вроде бы руны, но я плохо их знаю.
– Ты видишь путь? – спросил он строго.
– Как пройти через завал? – переспросил Горик. – Ой! Действительно, вон тропинка ведёт за камень, а что дальше не видно.
– Иди по ней, Горислав. Когда придёшь на площадку с тремя каменными фигурами, возьми из рук средней ковш, испей из него…
– И боги подадут мне знак? – уточнил Горик с сомнением.
– Подадут, не беспокойся, – Остромысл улыбнулся, – поздно или очень поздно, но дадут. Иди, испей из чаши и дожидайся знака богов где хочешь, но лучше возвращайся домой. Через три дня я приду за тобой.
– А… – пацан возмущённо обернулся к кудеснику, но его не было! То есть его нигде не было, будто не было с ним никогда. Парень, растерялся, запаниковал, метнулся, было, от колдовского завала, но наконец-то, отважился горестно вздохнуть, напомнил себе, что пришёл сюда вовсе не из-за колдуна, а потому что так хотела мама, и пошёл по тропинке.
Едва на неё ступил, как мальчишке показалось, что среди нагромождения камней и деревьев мелькнули огоньки. Со следующим шагом ему уже не казалось – точно что-то мерцало, а ещё через пару шагов смог уверенно ориентироваться в их свете. С первого взгляда странная тропинка никуда не вела, без чудесных светлячков он не смог бы сделать и шагу, но на каждом новом шаге он понимал только, каким должен быть следующий, не далее. Шагнув в очередной раз, неожиданно Горислав оказался на небольшой площадке. Как говорил колдун, на ней стояли три грубо вытесанные каменные фигуры, и у средней в руках обнаружился ковш. Хоть и был Горик совершенно один, понимая, что имеет дело с богами или их идолами, поклонился в ноги и лишь после этого потянулся к простенькому берестяному ковшику с дождевой, по всей видимости, водой. Невольно принюхался и с удивлением ощутил свежий, бодрящий аромат, попробовал… и не смог оторваться, пока не допил всё.
Парень не мог найти слов, как описать новые странные ощущения. Лёгкость, бодрость, радость, словно он не шёл долго через лес, а только что проснулся, искупался и получил в полное распоряжение большой медовый пряник без малейшего на то повода. Горик подумал, что кудесник советовал ему идти домой, и сразу представил себе пройденный лабиринт – он показался до смешного простым. Горик спросил себя, верно ли понял колдуна, не забыл ли чего, и сразу ему припомнились множество забытых дел и потерянных вещей. Парень даже вспомнил, как назывались руны на мече, которые он счёл похожими на узор завала – «источник», «путь», «искра»!
Даже стало интересно, о чём бы ещё подумать, чтоб сразу всё стало ясно? Мальчишка присел на низенький валун в позу мыслителя, припоминая, что же ему было в жизни непонятно, и что, пользуясь благосклонностью богов, было бы недурно понять. Случайные мысли закружились в хороводе, закрутились в вихре, стремительно сменялись образы, ощущения, парень не заметил, как потерял сознание, просто не рассчитав своих сил. Он, вообще, понятия не имел о том, что нервная, мыслительная деятельность требует больше всего энергии, да и о самой энергии, как понятии. Чудесная вода стимулировала его возможности, но сил не прибавила ни капли, вот и отключились мальчишеские мозги от перегрузки за считанные секунды.
Спустя несколько часов он очнулся, лежа на траве возле невысокого валуна. Голова побаливала, во рту ощущалась сухость. Обнаружив рядом с собой пустой ковшик, поморщился, дал себе честное слово в другой раз сначала поставить волшебный сосуд на место и лишь после этого о чём-то думать. Встал, немного подвигался, разминая затёкшие члены, с поклоном и благодарственным словом вернул ковш в руки идола. Когда кланялся, из-за игры света и тени ему показалось, что идол кивнул в ответ, стало страшновато.