Великий Антоний ел только хлеб с водой, раз в день. Пропитание в знойном Египте не составляло проблемы, особенно для подвижников, поэтому святой оставил поучения исключительно духовного характера, совершенно не касаясь вопроса материального обеспечения. Но уже преподобный Иоанн Кассиан (†435), основавший первые обители на Западе, в Марсели, хотя и восхищался постничеством египетских монахов, у которых вареная дикая капуста, приправленная солью, считалась лакомством, считал невозможным применение их устава в Галлии по суровости воздуха [109] – в райском климате юга Франции, на Лазурном берегу, давно приспособленном сплошь под курорты!
Что же сказать о необъятных российских просторах, насквозь продуваемых северными ветрами; здесь само сохранение жизни требует огромных затрат, прежде всего из-за стоимости энергоносителей [110]. Египетские пустынники нуждались в огне только чтобы сварить пищу, нам минимум восемь месяцев в году нужно топить [111], хорошо если газом, а то соляркой (дорого), электричеством (невозможно дорого); уголь или дрова дешевле, но к ценам по заготовке придется приплюсовать существенные трудовые издержки: за котлами или печами необходим круглосуточный присмотр.
Сколоченная из досок хижина по примеру Палестины или даже Калифорнии нам не подходит; нужен глубокий фундамент, серьезные стройматериалы, дерево или кирпич, солидные утеплители: поэтому любое строительство и производство у нас на вес золота; не случайно монастырские хроники в заслуги настоятеля прежде всего записывают постройку теплого храма или братского жилого корпуса.
Русские монастыри всегда испытывали тяжесть долгой зимы и недостаток продовольствия из-за короткого и не жаркого лета. Историки считают основой древнего монастырского хозяйства не денежные пожертвования (вклады), а земельные владения, и тут же упоминают частые неурожайные годы. Для поддержания жизни возделывали, кроме пашни, обширные огороды, держали скот и следовательно сенокосы, выращивали лекарственные травы, разводили пчел, ловили рыбу, на севере добывали на продажу черную лисицу, песца, белого медведя, топили тюлений жир, варили соль; не торговали только хлебом, который слишком дорого доставался и даже при избытке сохранялся на будущий, возможно голодный год [112].
Известны описания несметных богатств некоторых монастырей в XIX веке: Соловки имели кожевенное производство, сапожную мастерскую, рыболовный флот с собственной верфью; на Новом Афоне в короткое время обзавелись каменоломней, узкоколейкой, кирпичным заводом; разводили рыбу, посадили оливковые плантации, виноградники и прежде неведомые на Кавказе цитрусы.
На Валааме кроме знаменитых садов показывали смолокурню, известковый завод, громадные амбары, коровники, конюшни, разные мастерские; на острове проложили хорошие дороги; эксплоатировалось пароходство. В Дивееве функционировали мельница, фабрика тканей, мастерские иконная, киотная, чеканная, столярная, вязальная; плели кружева, вышивали по бархату; в Шамордине сестры сами шили обувь, держали типографию, мельницу, водокачку; первыми завели свою фотомастерскую [113].
Киево-Печерская Лавра в начале ХХ века имела хозяйство, которым мог бы похвалиться целый город: хлебозавод, винное, медоварное и пивное производство, макаронную фабрику, типографию, живописную, сапожную, портняжную, слесарную, кузнечную мастерские, свечной завод, электростанцию и АТС. Огромные площади занимали заливные луга под сенокос, огороды, плодовые сады и виноградники; Голосеевский и Китаевский хутора поставляли овощи, молоко, фрукты, пасека в Самбурках – мед и воск, в прудах разводили рыбу, в оранжереях выращивали лимоны с апельсинами, погреб для хранения припасов и солений занимал пять этажей!
Однако и кормить приходилось, считая все скиты и подворья, более трех с половиной тысяч братий да еще невесть сколько неотвратимых послушниц, которые вместе с штрафниками из монахов чистили картошку, а также готовили еду, стирали бельё и пололи грядки. Лавру посещали десятки тысяч богомольцев, которых размещали в гостинице из 14 корпусов; в нескольких лавках на территории монастыря каждый из них покупал что-нибудь на память: торговали лаврским необыкновенным хлебом, ладанками, ювелирными изделиями, книгами, иконами, картинами [114].
Но всё это имели и умножали несколько крупных, всенародно посещаемых многонаселенных обителей. Большинству же других, небольших по численности, не владевших, по-видимому, начальным капиталом, чтобы развернуться, приходилось довольствоваться скромным существованием. Средства добывали в основном тем, что ходили по сбору; способ этот всегда осуждался как попрошайничество и цыганство, и в 1910 году Синод даже запретил выдавать сборные книжки, но из-за нужды никогда не прекращался и вместе с монастырями возродился в наши дни.
109
Преподобный Иоанн Кассиан Римлянин. Писания. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1993 (репринт изд. 1892), с. 32.
110
См. интересное, хотя и не бесспорное исследование А.П.Паршева «Почему Россия не Америка», М., 2003.
111
Сельские жители из экономии и жили зимами в тесноте: собирались в одной теплой комнате, потому что дров на отопление всего дома, часто достаточно просторного, никогда не хватало.
112
Елена Романенко. Повседневная жизнь русского средневекового монастыря. Молодая гвардия, 2002, с. 36 – 70.